Препараторы. Зов ястреба. Яна ЛеттЧитать онлайн книгу.
отцы продолжали сидеть у кого-то на кухне за пивом и табаком каждые выходные, лишь изредка переговариваясь, а чаще просто глядя за окно, на белое сияние Стужи над тёмной линией теплиц и городских крыш у самого горизонта.
– Вот и хорошо. Торжественно обещаю не злоупотреблять твоей помощью – и не слишком открыто радоваться, когда тебе понадоблюсь.
В этом весь Унельм. Я не успела ответить ему, потому что он легко поднялся с колен, сжимая в кулаке пучок хаарьих мышц. Говорить с ним громко мне не хотелось – кто-то, неузнаваемый в защите, проходил мимо.
– Зайди к госпоже Торре, Сорта, – сказал он, уходя. – Ты сама знаешь, что это нужно сделать.
Не ему было говорить мне, что нужно сделать – и всё же Унельм Гарт был прав. Возможно, и договор был хорошей идеей – хотя уже тогда, пожимая его руку, я подумала: обращусь к нему только в самом крайнем случае. И всё-таки хорошо знать, что тебе есть, к кому идти. Я никогда прежде не покидала Ильмор – а теперь должна была уехать надолго, возможно, навсегда.
И хотя последние годы всё, что я делала, в той или иной мере было подготовкой к отъезду, я могла бы ответить Унельму: «Мне тоже не по себе», и это было бы совершенно честно.
Вдали затихали пилы – одна за другой, как голоса, ведущие разные партии в хоре. На подходе была следующая смена, а значит, можно было покинуть, наконец, площадку, сдать препараторам костюмы и очки, а дома мыться, пока не остынет вода.
Я сдала препаратору в коричневом камзоле механикера хаарьи глаза, и он пересчитал их, не глядя на меня. Для него всё это, должно быть, было рутиной. Просто в кои-то веки грязную работу делал кто-то другой. Отворачиваясь, я заметила, что на правой руке у него не хватает пары пальцев – часть перчатки была мягкой и пустой.
– Спасибо вам.
«За вашу помощь мне и Кьертании. За ваши пальцы».
Он кивнул, по-прежнему не поднимая головы. Возможно, боялся сбиться со счёта.
Вообще все препараторы, приехавшие в этом году в Ильмор, показались мне усталыми и недовольными. Можно понять – живи я в столице, должно быть, тоже не хотела бы очутиться в таком захолустье.
Препараторов каждый раз распределяли по городам Кьертании – интересно, по какому принципу?
Возможно, Ильмор был карой за плохое поведение.
По крайней мере, один из препараторов сиял улыбкой – не смотря на шрамы, испещрявшие его лоб и левую скулу, несмотря на прихрамывающую походку и левый глаз с радужкой темнее, чем на правом. На пару лет старше меня, он стоял у входа на разделочную площадку и собирал защитные очки.
Я протянула ему свои:
– Привет, Дант.
Он не ответил – как будто и не слышал. Дело не во мне – с момента приезда в Ильмор Дант вёл себя так со всеми, даже с собственными братьями и отцом. Конечно, дома его всегда лупили почём зря, и всё же…
Вряд ли это совпадение – оказаться распределённым в город на окраине, откуда уехал после Шествия пару лет назад. Дант так показательно не замечал никого вокруг – как будто все эти серые дома и усталые люди не имеют и не имели к нему никакого отношения – что я впервые