Жизнь как бонус. Владимир Георгиевич БосинЧитать онлайн книгу.
улиц, дед живёт на «Набережной» улице. Здоровенный домина из пяти комнат. Когда-то он дал пристанище целому клану Пороевых. Я плохо знаком с историей семьи, но знаю, что материнская линия берёт начало от финно-угорских народностей.
Немалый участок земли упирается в речку Тулокса.
Дед выглядит не очень, кашляет и держится за бок. От госпитализации отказывается, – Стас, не гоношись. Не поеду я в больничку. Отлежусь и полегчает.
– Да он так уже третью неделю лежит, – это соседка, тётя Валя зашла к нам. Хорошая женщина, присматривает за дедом. Она как и дед одинокая, вот и помогают друг другу как могут. Дед по хозяйству там, мяса и рыбки подкинет. А та готовит на двоих, не гнушается и простирнуть вещи.
– Стас, деду твоему врач нужен, вот как его упрямого убедить.
Пришлось мне ковылять к фельдшерскому пункту. Тот, естественно был закрыт. Но я знаю, где сам фельдшер проживает. В последний раз я ухитрился сильно руку порезать, так дед меня к фельдшеру домой возил. Плотный сорокалетний фельдшер отзывался на имя Хома, он же Фома.
– Да, знаю я, что ему в больницу нужно. Но как его заставить, он даже отказ от госпитализации написал.
– Фома Иванович, а что у него?
– А я знаю, здесь врач нужен. Но, просто так бок болеть не будет.
В результате общими усилиями мы уговорили деда.
На УАЗике – буханке отвезли его в райцентр, в Ильинский, что в 15 км от нас. Там, врач, после осмотра оставил его до утра.
Я просидел в вестибюле. А утром консилиум врачей решил отправить его в Олонец, где находилась ближайшая крупная больница. А через неделю дед вернулся домой со страшным диагнозом – рак печени в последней стадии. Об операции даже речь не шла.
Да, отпуск у меня вышел ещё тот. Я решил остаться с дедом, работать и учиться я могу и отсюда. Интернет правда плохенький и нерегулярный, но я наловчился. Обычно поздно вечером тянет получше.
Дед не сдался, даже как узнал о диагнозе, будто помолодел:
– А знаешь, Станислав. Мне уже 75 годков, пожил немало. Жизнью своей доволен, пора и на покой. Опять-таки Варенька моя там заждалась, – и дед размашисто перекрестился на икону.
Два месяца до сентября мы с дедом рыбачили, я помогал как мог по хозяйству. Потом он слёг, обезболивающие уже не помогали. А морфий он категорически отказался принимать, – не хочу дурманить голову. Хочу запомнить этот мир, какой он есть.
А ещё через десять дней дедушка умер. Два последних дня уже не приходил в себя.
На удивление много народу пришло на похороны, несколько сотен. Видимо уважали и ценили его. Нашлись люди, которые помогли мне с организацией похорон и поминок. Удивительно, но здесь, в деревне не обращали внимание на мой физический недуг. Предлагали помощь, но не морщились от моих жалких попыток сделать что-либо самому.
Через девять дней я организовал поминки в наших традициях, соседи помогли с организацией обеда. Сначала с утра посетил местную церквушку, где заказал