В зоне тумана. Алексей ГравицкийЧитать онлайн книгу.
ему к Монолиту?
– Не сказал. А тебе это важно? Сказал, что нужно очень.
– Он сам не знает, что ему нужно, – не сдержался я. – Ты его видел? Что он может попросить у Монолита? Денег? Любви, надежды, тихой славы? Мир во всем мире? Лекарство от СПИДа? Или ему баба не дает, а других средств ее нагнуть он не знает? Не нужно ему к Монолиту. Понимаешь? Чего ты пялишься на меня? Выключи калькулятор и включи мозги.
Черт, ненавижу моменты, когда меня прорывает. Говорю много, говорю лишнее. Потом жалею. Всегда. Вот и сейчас хватило одного взгляда на Мунлайта, чтобы пожалеть о сказанном.
На похмельное лицо вернулась уверенная ядовитая ухмылка.
– Ну, понятно, – издевательски протянул Мун. – Супер Радж – защитник бедных, обездоленных, униженных и слабоумных.
Он отвернулся и залпом допил пиво. Пустая кружка шлепнулась на стойку. Мунлайт повернулся ко мне и снова заулыбался, словно придумал нечто гадостное и злорадно потирает лапки.
– Хорошо, – неожиданно легко согласился он, – только сам ему расскажешь, что мы провожаем его домой. Он ведь еще не знает этой сногсшибательной новости?
Я покачал головой. Он смотрел на меня с видом заправского садиста и желчно ухмылялся.
– Вот и замечательно. Ты его и просветишь.
7
Мое появление Хлюпик воспринял с энтузиазмом.
– О! Угрюмый. А я уж вас заждался.
Я зыркнул в его сторону, но говорить ничего не стал. Хлюпик стушевался.
– Прости, – промямлил жалко. – Я не хочу по лбу, я все понял.
По лбу я ему давать и не собирался. Но то, что вымуштровался парнишка, уже хорошо. Значит, прогулка будет, считай, увеселительной. Главное, чтоб шел, куда говорят, и не совался, куда не надо. Отведу его к Сидоровичу. Сидорович живет за кордоном, там, где почти уж и зоны нет. Сдам с рук на руки, и нехай свищет отсюда до дому, до хаты в своей сталинской высотке. Нет во внешнем мире ничего такого, что бы нельзя было купить, продав квартиру в сталинской высотке. Так что никаких Монолитов.
Размышляя таким макаром, я выволок из-под койки пару ящиков. Один был заполнен консервными банками и гранатами. Во втором было напихано много всякой всячины. Например, новенькая «беретта».
Хлюпик нависал сверху, норовя заглянуть в ящик. Любопытный, зараза.
– На вот, – сунул я ему ствол. – Подержи. И не маячь.
Получив в руки пистолет, он приосанился и стал с интересом вертеть его в руках. Уловив краем глаза эту картину, я невольно вспомнил, как сам впервые прикоснулся к боевому оружию. Ствол в руке, словно волшебный ключик, открывал что-то потаенное глубоко внутри, добавлял уверенности. Пьянящее чувство. Неповторимое, незабываемое. И весьма опасное, как и любая другая эйфория. Мужик с пистолетом в руке начинает чувствовать себя чуть ли не богом всемогущим. Поддаваясь ложному пьянящему чувству вседозволенности и всемогущества, человек расслабляется, и ага. Говорят, против лома нет приема, пока нет другого лома. Так вот, когда пушка только у тебя одного – это преимущество. Да и то сомнительное, потому как любым стволом надо еще успеть и суметь воспользоваться.