Покушение в Варшаве. Ольга ЕлисееваЧитать онлайн книгу.
бы, что она счастлива. До вызова. До невозможности скрыть любовь к мужу. Счастье же – само по себе притягательно. Поэтому вокруг супругов, где бы они ни появились – в Неаполе, Вене, Варшаве или Петербурге, – будут виться люди. Это на руку.
Вчера прибыл полномочный поверенный, принц Карл Ольденбургский, который от имени императора Николая просил отправить в Петербург в качестве нового посла именно Шарля Фикельмона, долгое время служившего в Неаполе. Почему бы и нет? Лебцельтерна[8] там все равно больше не примут. Слишком близкое родство с государственным преступником Сергеем Трубецким – женаты на сестрах. Слишком странное поведение во время мятежа 14 декабря, когда он отправлял секретарей посольства к каре бунтовщиков разузнать о планах восставших: кого хотят, неужели правда Константина?[9] А Николай? Его можно не принимать всерьез?
Теперь этот Николай готовится штурмовать Константинополь и требует – по-другому не скажешь – нового посла. Еще раз: почему бы нет? Русским особенно импонировало то, что жена Фикельмона – внучка Кутузова. Это устраивало и Меттерниха: принимающая сторона легче расслабится, считая посольшу «своей». Чрезвычайными миссиями многого не добьешься. Братец Мелании барон Зичи по личному приказанию канцлера ездил в Петербург накануне войны уговаривать русских держаться принципов Священного союза[10] и не нападать на турков из-за греков, но нарвался на доверительное хамство молодого императора:
– При чем тут греки? У нас и помимо них множество дел с султаном. Отчего он не держится договоров? Не пускает наших купцов? Разоряет торговые корабли под нашими флагами? А греки, что ж, они храбро воюют. Может, не следовало их резать?
Он почти издевался, этот царь, с напускным простодушием позволяя себе говорить то, что у его брата Александра было бы за семью замками. Это пугало. Создавало чувство неуверенности.
Меттерних взял госпожу Фикельмон под руку и повел через аудиенц-зал в столовую: маленький ужин – лучший способ сблизиться в почти семейной обстановке.
Молодая дама не могла бы нахвалиться роскошью приема. Здесь все выглядело по-королевски. Только суп и десерт подавали в фарфоровой посуде. Остальные блюда на серебре. Перемены были мгновенны – едва хозяин дома положит нож и вилку, гости должны поторопиться отведать свое, пока Клеменс еще держал приборы на весу. В Неаполе, где семья Фикельмон жила раньше, все куда беспорядочнее, естественнее, и будущая посланница боялась, что выглядит провинциалкой.
– Друг мой, – обратился Меттерних к Шарлю-Луи, – мы в тесном кругу и можем говорить откровенно. Русский император, – он кивнул в сторону четы Татищевых, – просит направить в Петербург вместо Лебцельтернов, – снова кивок бывшему послу и его супруге, – вас. Такая просьба – не лучшая характеристика в наших глазах. Вы же понимаете, что выглядите слугой двух господ?
Фикельмон не выказал ни
Лебцельтерн Людвиг Йозеф (1774–1854), граф, генерал-майор, австрийский дипломат. С 1815 по 1826 год – полномочный министр в Петербурге. Женат на сестре супруги руководителя Северного общества заговорщиков, «диктатора» Сергея Трубецкого – Зинаиде де Лаваль. После подавления мятежа укрывал деверя, ссылаясь на дипломатическую неприкосновенность.
Константин Павлович Романов (1779–1831), цесаревич, брат и официальный наследник Александра I. В 1821 г. отрекся от права наследовать престол, чтобы получить развод и жениться на женщине нецарского происхождения – польской шляхтянке католичке Жанетте Грудзинской. В дни мятежа отказался приехать в Петербург из Варшавы и открыто подтвердить свое отречение.
Священный союз – альянс, заключенный монархами континентальной Европы после Наполеоновских войн, в 1815 г. в Париже, с целью реализовать решения Венского конгресса держав-победительниц. Главная задача союза состояла в предотвращении революционных движений, для чего были осуществлены интервенция австрийских войск в Италию и французских в Испанию. Россия при Александре I отказалась от поддержки греческих повстанцев, восставших против власти турецкого султана.