Броуновское движение. Алексей СмирновЧитать онлайн книгу.
врали по ТВ, где всячески оскорбляли НЛО, называя его то зондом, то воздушным шариком, за которым, однако, военные следили еще с границы.
Потом тему быстро замяли.
Я уверен, что НЛО сбили и заспиртовали на Лубянке вместе с анацефалами, Двуглавым Орлом и военными преступниками.
Танатос
Наш кот, уже привыкший к дому и не подозревавший о существовании иных измерений, был взят на поводок и перемещен в Зимнюю Сказку.
Поскольку снега он в жизни не видел, Сказка ему не понравилась. Вместо того, чтобы восхититься инопланетным пейзажем и задуматься над загадками бытия, он сразу начал выискивать всякую мерзость.
Движимый силами Танатоса, он устремился к продуктам распада: рвался к помойке, изучал собачье дерьмо.
Те же силы правят и человеком. Я немедленно получил тому наглядное подтверждение.
Ко мне подошло чудовище, одетое в подобие пальта и шапки. У чудовища был искусственный глаз и мало зубов, оно явно направлялось за боярышником.
– Привет, – сказало оно.
– Ты кто? – спросил я настороженно.
– Ну, как же, – ответило чудовище.
Оно рассказало, что давно меня знает и хорошо помнит.
Я пожал плечами, и чудовище ушло.
Судя по всему, в прошлом со мной происходили многие вещи, которые не запомнились по причине общего хмельного дурмана.
А сколького я еще не знаю?
Движимый означенными силами, я устремлялся к распаду и попадал в орбиту интересов странных существ.
Мне даже страшно представить себе вещи, которые могли нас объединить.
Дог-Шоу: Если Хозяин с Тобой
На задворках Павловской лаборатории, что при Институте Экспериментальной Медицины, стоит единственный в мире памятник собаке. Он очень маленький и невзрачный, его не сразу заметишь. Собака изготовлена в натуральную величину, и, может быть, она вовсе не памятник, а настоящая, просто с ней сделали что-то неслыханное и невиданное, а после, заметая следы, водрузили на постамент.
Это очень возможно, если принять во внимание изощренность и размах собачьего холокоста.
Однажды, на четвертом курсе, с нами занимался нервными болезнями один фрукт.
Он был ассистентом при кафедре и носил фамилию, созвучную с напитком «Тархун», этикетка от которого хранилась у него под настольным стеклом.
Ученый объявил нам об очередной годовщине Опыта Стенона. Насколько я сейчас помню, этот древний опыт заключался в перевязке каких-то собачьих артерий, которые питают спинной мозг, и без которых развивается паралич задних лап. Или всех четырех.
– И вот, – наш учитель мечтательно завел глаза, – Стенон поужинал и вышел в сад. Там бегало какое-то животное – может, собака, или что-то другое; он поймал его, нашел ремень и перетянул эти самые артерии. Тот день вошел в историю, и у нас на кафедре его празднуют ежегодно. Вчера мы с профессором Богородинским вспомнили о годовщине, пошли и, как всегда, успешно, по доброй традиции, повторили Опыт Стенона.
Атлетический Мемуар
Кофе