В тени меча. Возникновение ислама и борьба за Арабскую империю. Том ХолландЧитать онлайн книгу.
уничтожения.
Однако грешный Пероз100 был быстро и надежно повержен: и он, и его армия прекратили свое существование. Агония Ираншехра, с мрачным удовлетворением думали евреи, явилась очевидной карой небес. Другие люди, разумеется, пришли к такому же выводу, и среди них – Кавад. Не в обычаях нового шахиншаха было цепляться за дискредитировавшую себя политику, поскольку отказ от нее мог оскорбить мобедов. Запреты довольно быстро отменили101. Многие евреи, желая выразить свою признательность, сплотились вокруг него, стали ему активно помогать. Со временем они уже играли такую видную роль в его армии, что сам Кавад, если должен был вступить в бой в день священного иудейского праздника, просил соперников о временном перемирии. Создавалось впечатление, что все стало как прежде. Равновесие, которое евреи всегда находили, между подчинением своим правителям и желанием, чтобы их оставили в покое, восстановилось.
Но только травма, нанесенная преследованиями, не забылась. Запретить евреям изучать свои священные книги и законы значило нанести им весьма чувствительный удар. А для евреев Месопотамии этот запрет был особенно жестоким. Они в очень высокой степени оставались, как и раньше, «книжниками». Ученость обладала для них некой ни с чем не сравнимой привлекательностью, аурой славы. В Месопотамии внимание к слову Божьему, естественное для любого еврея, соединилось с гордостью – ведь регион славился древней мудростью, истоки которой уходили к гигантам, существовавшим еще до потопа. Еврейские мудрецы, жившие на земле, где родился Авраам, непоколебимо верили в то, что милости, полученные их предком, были дарованы ему не только как человеку Бога, но и как эрудиту, «превосходящему всех своей мудростью»102. И неудивительно, что к тому времени, как Ардашир взял на себя управление Ктесифоном, Месопотамия уже могла похвастаться двумя ведущими мировыми центрами учености. Суру и Пумбедиту разделяло 100 миль, но во всем остальном они были зеркальным отражением друг друга. Оба города стояли на западном берегу Евфрата, в каждой из них большую часть жителей составляли евреи и была иешива (ешива, еши-бот) – учебное заведение, желавшее изменить мир.
Самопровозглашенная миссия двух упомянутых институтов, смелая и необычная, заключалась в следующем: воссоздать на земле модель небес. Ведь, чтобы понять Тору правильно, надо исследовать самые глубинные, сокрытые цели Бога.
Так учили мудрецы. Естественно, законы, данные их предкам, изменять нельзя, но что, если в них заключено больше, чем видит неискушенный глаз? Таким был вопрос, на который мудрецы Суры и Пумбедиты давали воистину ошеломляющий ответ. Кроме записанной Торы, учили они, была еще одна, тайная Тора, которую никогда не записывали, но передавали на протяжении веков из уст в уста, от пророка к пророку, от равви к равви и которую они, в свою очередь, в своих школах унаследовали и хранили в памяти. Это та самая Тора, которую сам Бог, прежде чем приступить к Творению, внимательно рассмотрел