Зародыш мой видели очи Твои. История любви. СьонЧитать онлайн книгу.
ворочается во сне, книга выскальзывает у нее из рук, но ангел успевает подхватить ее над самым полом и, открыв наобум, пробегает глазами по тексту.
– Мари-Софи!
– Что?
– Я вижу здесь, на левой странице, что раб уже сделал подкоп под стеной вокруг лагеря. Давай я прочту тебе это место, может, тогда ты вспомнишь, что тебе снилось?
– О, Боже, читай уж! Хоть чушь нести перестанешь!
Когда его голова высунулась из подкопной ямы, над белесым полем пролетела ворона, прокаркав:
«Krieg! Krieg!» Он нырнул обратно в яму, а еще через мгновение на ее краю появилась небольшая дорожная сумка и розовая шляпная коробка с черной крышкой.
– Это не похоже на то, что я читала!
Выбравшись на поверхность, он вдохнул полной грудью. Ночь над полем была бодряще свежа, и даже не верилось, что это тот же воздух, что зловонным маревом висел над оставшимся за его спиной селищем смерти.
– Нет, это совсем не похоже на мою книгу!
– Но ведь это тебе снилось!
– А вот и нет – я читала любовный роман!
– Когда ты заснула, история продолжилась в твоем сне и стала развиваться в новом направлении. Я прочитал всю книжку от корки до корки, и это ее новая версия, слушай:
Но ему нельзя забываться в своих размышлениях о небе, ведь он в бегах… Осторожно подняв с земли шляпную коробку, он пристроил ее слева под мышкой, взялся за ручку сумки и направился в сторону леса. Он уходил…
– Вот-вот! И тебе следует сделать то же самое!
– Но он направляется сюда!
– И что с того? Тем, кого я вижу во сне, не возбраняется приходить ко мне в гости. А ты иди и найди себе другую книжку, чтобы заснуть над ней!
– Спокойной ночи, Мари-Софи!
– Спокойной ночи!»
II
2
«Гавриил гордо возвышался над континентами, его божественные стопы попирали Гренландский ледник на севере и Иранское нагорье на юге. Льнувшие к лодыжкам облака покачивали длинный подол хитона, скрывавшего под собой светлейшие ноги и всю благословенную ангельскую плоть. Его грудь перетягивала благородного серебра перевязь, на плечах красовались огненно-синие эполеты, а чýдную голову окутывал полумрак – чтобы россыпь лучезарных локонов не превращала ночь в день. Лик ангела был чист, как свежевыпавший снег, в глазах горели полумесяцы, вспыхивавшие истребляющим огнем при малейшем диссонансе ангельского сердца, на губах играла леденящая улыбка».
«Вот это верный портрет ангела!»
«Нежнейшие, как пух, пальцы Гавриила мягко тронули музыкальный инструмент – усыпанную драгоценными опалами трубу, что висела на его шее на розовом ремешке, сплетенном из собранных на Елисейских Полях горных маков. Ангел расправил свои небесные крылья, они были так необъятны, что их кончики дотянулись до границ мироздания на западе и востоке, а перья, опадая, закружились над материками, засыпая города и села крупными, мягкими снежными хлопьями.
Откинув просторные рукава, он взялся за трубу, приподнял плечи так, что бахрома эполет коснулась ушей,