История Московской городской больницы им. С.П. Боткина. 1910-1965. Валерий ПетровЧитать онлайн книгу.
на кровати, справа – в кресле. Сзади группа больных на костылях, в креслах, на носилках. А. М., не поднимая головы, смотрит на небо, где летает Пегу, и громким голосом объясняет больным каждый маневр авиатора. Бодрая речь этого мученика авиации и жадно внимающие лица окружающих его искалеченных людей, а там в выси победно реющий авиатор – этого контраста не забудешь!» (Заря. №30. 1914. С.7)
Врачи Солдатенковской больницы вернули «русского дьявола» в строй. К началу Первой мировой войны Габер-Влынский был выписан и продолжил свою работу на Ходынке, испытывая самолеты и обучая летчиков, которые вливались в ряды пока малочисленных, недавно образованных отрядов военных авиаторов. Австро-Венгерское подданство не позволило известному авиатору непосредственно принимать участие в действующей русской армии. До конца 1918 года Габер-Влынский испытывал самолеты в авиашколе, пока 24 ноября не был вынужден покинуть Россию из-за начавшегося красного террора. 21 июля 1921 года «русский дьявол» разбился в польском Люблине при испытании первого экземпляра лицензионного итальянского самолета Ансальдо А1 «Балилла».
В годы Первой мировой войны
Прошло три с половиной года со дня начала работы Солдатенковской больницы. За этот период достраивались корпуса второй очереди, активно велись научные исследования, сформировался стабильный режим работы больницы, благодаря которому успешно велась лечебная и хозяйственная деятельность. Но всему установленному благополучию наступил конец, когда 1 августа 1914 года Германия объявила войну Российской империи. В. Н. Коковцев, посещавший больницу в 1912 году, позже писал в своих мемуарах, что «война была предрешена еще тогда, когда у нас были убеждены, что ее не будет и всякие опасения ее считались преувеличенными… Но я не разделяю и того мнения… что война могла быть нами предотвращена при большем искусстве и при большей предусмотрительности в ведении нашей внешней политики <…> Что ряд окончательных подготовительных мер, начатых еще в 1911 году, т. е. за три года, уже замыкает свой страшный цикл, и никакое миролюбие русского Императора или искусство окружающих Его деятелей не в состоянии более разомкнуть скованной цепи, если не совершится чуда». Создается впечатление, что и возобновившееся строительство второй очереди Солдатенковской больницы, вольно или невольно, вошли в стратегические планы правительства с целью обеспечения тыла всем необходимым для проведения успешных операций на фронтах неизбежной войны. Высочайший манифест, подписанный Николаем II 20 июля 1914 года и впервые провозглашенный в Николаевском зале Зимнего дворца (См. Дневники Николая II. С. 168), излагает некоторые причины вступления в войну: «Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови с славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования.
Презрев