Пожалуйста, избавьте от греха. Рекс СтаутЧитать онлайн книгу.
следовало копнуть глубже. Как насчет профессионализма?
– О, судя по откликам, соображаете вы неплохо. Впрочем, на этот счет я составлю мнение сама. Ваш человек сказал мне, что, по вашим словам, полиция не уделяет должного внимания самому важному вопросу: почему мой муж пошел в комнату Браунинга и выдвинул тот самый ящик? Я хочу знать, почему именно это так важно. – Она взяла сумочку, раскрыла и извлекла наружу чековую книжку. – Сколько вы хотите за ответ на мой вопрос?
Вулф потряс головой:
– Я обсуждаю подобные тонкости только с клиентами, а на вас я не работаю. Однако, учитывая, что мистер Гудвин сослался на меня, о чем я даже не подозревал, я сделаю для вас исключение. Когда речь идет о судебном процессе по делу об убийстве, подозреваемый может быть осужден и без доказанного мотива. Разумеется, присяжным проще вынести вердикт, когда мотив преступления установлен, но это не является обязательным условием. Совсем иное дело, когда убийство только расследуется. Здесь уже выяснить мотивацию необходимо. Много веков назад на древнем языке был задан вопрос: cui bono? Кому это выгодно? Пытаться выяснить, кто подложил бомбу в ящик, не зная, для кого она предназначалась, – дело гиблое. А чтобы узнать это, нужно выяснить: почему ваш муж вошел в ту комнату и выдвинул тот ящик, а также кто знал о том, что он это сделает? Собственно говоря, это и есть самый главный вопрос: кто знал, что он так поступит? И знал ли? Если бы дело расследовал я, то сосредоточил бы все усилия на решении именно этого вопроса, отбросив все другие. Я вам ответил, мадам, и гонорара не потребую, поскольку мистер Гудвин процитировал меня без моего ведома и согласия.
Она по-прежнему не выпускала из руки чековую книжку.
– В полиции считают, что бомба предназначалась для Эймори Браунинга.
– Несомненно. Вполне разумное предположение. Но если на самом деле она предназначалась для вашего супруга, то полиция зря тратит время и ничего не добьется.
– Почему вы считаете, что бомба предназначалась для моего мужа?
– Я так не считаю. Но я полагаю, что это вовсе не исключено. И повторяю, в первую очередь я бы хотел узнать, было ли кому-нибудь известно о том, что он собирается войти в эту комнату и выдвинуть этот ящик. И если да, то кому.
Миссис Оделл сидела и молча смотрела на Вулфа. Потом повернула голову и бросила взгляд на меня, после чего перевела взгляд на Шарлотту Хабер. Не знаю, требовалась ей какая-то помощь или она делала это просто так, неосознанно. Наконец миссис Оделл раскрыла чековую книжку, вынула ручку, решительно написала что-то на чеке, потом на корешке и вырвала чек.
– Вы сказали, что не работаете на меня, – заявила она. – Теперь это уже не так. Вот вам двадцать тысяч долларов в качестве аванса. Я хочу кое-что вам сказать, а также посоветоваться с вами при условии, что все сказанное останется между нами и вы никогда ни при каких обстоятельствах не расскажете об этом кому-либо еще.
– Я не могу согласиться на такие условия, – покачал головой Вулф.
– Господи, почему?! Любой адвокат согласился