Южный Крест. Валерий ПоволяевЧитать онлайн книгу.
бросил пить… Вернее, постарался бросить пить – одним махом, раз и навсегда (надо полагать), отделив прошлое от настоящего, разрезав непрочную, но такую нервную, болезненно реагирующую на всякое изменение ткань времени.
– Прекрасный возраст – сорок девять лет, – молвил хозяин самой просторной каюты на рефрижераторе, обдуваемой несколькими вентиляторами, – за то, чтобы мы встретились и выпили и на пятидесятилетии, и на шестидесятилетии, и на всех последующих пятерочных юбилеях… Не говоря уже о семидесятилетии и восьмидесятилетии… Когда же чокнемся стаканами на столетии, тогда и подумаем, стоит ли продолжать счет юбилеям дальше. Договорились?
– Договорились. – Москалев чуть приметно усмехнулся. – Только я не пью, бросил…
Брови на лице хозяина каюты удивленно дернулись, потом сомкнулись на переносице и закрыли глаза.
– Как так? – не поверил он. – Завязал?
– Не только завязал, но и затянул.
Хозяин каюты неверяще покачал головой – не мог поверить, что человек может добровольно отказаться от алкоголя, потом со вздохом всосал в себя ароматный дым, в горле у него что-то засвиристело по-синичьи… Щелкнул пальцем по бокастой бутылке виски:
– В конце концов, в этом есть один положительный момент: мне достанется больше этого пойла.
С этим психологическим выводом Геннадий был согласен полностью, хотя много пойла бывает также плохо, как и мало, – всего должно быть в меру.
Напитков у капитана рефрижератора было более, чем в избытке: представительский сундук пахнул не только виски, но и шведской водкой «Абсолют», и коньяком грузинским, и английским джином, и самыми разными винами, в холодильнике даже мерзнул опечатанный ящик шампанского; плюс ко всему алкоголь имелся и в судовой лавке, – всегда можно было дотянуться и до тех закромов.
Был капитан рефрижератора старше Геннадия лет на пятнадцать, выпил, наверное, столько, что выпитое и в танкер не вместится, выбьет пару задвижек в стремлении вырваться на свободу, нос его был украшен густой красной сеткой…
Он снова налил себе золотистого «балантайза», чокнулся с Геннадием, поинтересовался, приподняв одну бровь, – под бровью острым блеском сверкнул зрачок:
– Чокнуться-то хоть можно?
– Можно.
– За твое здоровье, за твое долголетие, – торжественно, на «ты» провозгласил капитан.
– Ваше здоровье, ваше долголетие, – не замедлил откликнуться Москалев.
– Со мной можешь на «ты», мы же оба – капитаны.
– Спасибо, – таким разрешением Геннадий был тронут. Так оно и должно быть, оба они, несмотря на разницу в возрасте, носят по четыре шеврона на рукавах, – значит, равные… Но, с другой стороны, водолазный катер по сравнению с рефрижератором – это все равно, что цыпленок рядом с гиппопотамом, целая флотилия водолазных судов может скрыться в чреве коробки, которой командует хозяин этой каюты. Впрочем, у Москалева плавединиц больше, чем у рефрижераторщика, плюс ко всему, два плашкоута,