Южный Крест. Валерий ПоволяевЧитать онлайн книгу.
в них стрелять.
Не знали моржи, как больно умеет плеваться горячим свинцом винтовка, не ведали совсем, иначе бы вели себя, как белые медведи. А белые мишки, как известно, человека не переносят на дух, едва завидя, норовят содрать с него скальп. И за что только их любят детишки, с какой стати сочиняют про них стихи?
Белый медведь нападает на человека, не задумываясь совершенно, не медля ни секунды. Специалисты пробовали докопаться, понять, отчего же северный мишка так ненавидит человека, за какие такие грехи, в чем он провинился перед властителем Арктики, но раскрутить этот ребус, разгадать загадку так и не сумели. Не по зубам разгадка оказалась.
Когда белый медведь нападает на человека, то взять этого зверя пулей бывает трудно, почти невозможно, любая пуля, даже разрывная, застревает в богатых наслоениях сала.
Мясо белого медведя невкусное, в еду почти не годится. Как-то во Владивостоке Геннадия угостили куском медвежьего мяса – привезли аж из самого Певека – порта, на котором заканчивается Северный морской путь.
Хоть и занесен белый медведь в Красную книгу природы, и трогать его нельзя, – впрочем, не совсем: если он напал на человека и, не дай бог, отведал его крови, то этого медведя нужно убирать обязательно, скорее всего, отстреливать, поскольку иного общения с ним уже не получится…
Потому и перепадало медвежье мясо едокам даже во Владивостоке, в Находке, в приграничных с Китаем поселках.
Поставил Геннадий варить мясо на плиту, заправил варево, как и положено, крупным серым перцем, способным выровнять любой вкус, лавровым листом, приготовил корешки нескольких поварских трав, способных превратить в толковое блюдо даже вареную бумагу или тушеную сосновую стружку, стал ждать… Варил полтора часа, как было ему велено.
Через полтора часа ткнул в медвежье мясо вилкой – все равно что в дубовый пень тыкал, вилка чуть из руки не вывалилась, – ну словно бы полутора часов, когда кастрюля с варевом послушно булькала на газовой горелке, и не было. Все бульканье оказалось пустым.
То же самое, как понимал Геннадий, должно было произойти и с моржовым мясом – это все равно, что попытаться приготовить кусок железнодорожной шпалы, пахнущий рыбой и имеющей вкус головастиков, живущих где-нибудь в районе островов Де-Лонга или пролива Вилькицкого, но сделать это вряд ли удастся даже очень опытному коку… Хотя чукчи умеют готовить моржатину довольно сносно и охотно пускают этот северный продукт в дело. Едят и с удовольствием хлопают себя ладонями по животам: вкусный, однако, был морж.
Но одно дело – понюхать, чем пахнет печенный в тундре, на костре у чукчей морж и совсем другое – стрелять в него. Вторгнувшись на каменном берегу в вонючее пространство и загнав патрон в ствол винтовки, выстрелить прямо в усатую добродушную морду – это… м-м-м!
Геннадий никогда ни в кого не стрелял – только в воробьев из рогатки в городе Свободном, да и то мимо.
Нет, рука у него на это не поднимется. Он глянул