За чертой. Александр МожаевЧитать онлайн книгу.
день с ухи начинать.
– Уху любим, песня ваша не нравится.
– А что в ней не так? Про уху да про сваху…
– Слова нехорошие выглядают…
– Это вы, бабоньки, мало ишо выпили, вот вам и мерещится невесть что… Ну-ка, дружно подняли за молодых!
– Горько, горько, когда друг пропадает! – мотает головой Кубане́ц.
– Горько-горько! – подхватывают со всех сторон.
Носач бережно, словно боясь ненароком повредить, обнимает Машу, целует её в губы, в нос, в голову…
– Ма… Ма-а… Мария… – взяв слово, с трудом произносит Жека, который уже порядком хлебнул. – Маша, помни, что хорошая жена должна обращаться с мужем, как с собакой… Пардон – с кобелём. Вовремя кормить и не забывать отпускать погулять…
– Всё на себе постиг, – смеются вокруг.
Кабы знал бы – утопился,
Чем так рано я жанился,
Мальчик бедной, эх, мальчик бедной…
Лихо хрипит гармонь.
Босота, не торопися,
Как попало не жанися —
Пропадёте, ох пропадёте!..
– Павел Николаевич! – прерывая песню, объявляет Кудин.
– Ась? – складывая гармонь, отзывается тот.
– Есть про вас слух.
– И чего ж там слыхать?
– Слыхать, что вы с Евдокией Александровной решили подарить молодым гармонь.
– Я – за! – радостно вскрикивает Евдокия Александровна.
– Гармонь не отдам! – на полном серьёзе парирует Павел Николаевич. – Нашто она им, для гарнитуру?.. Я откуплюсь деньгами.
Комкая деньги, Павел Николаевич поочерёдно выгребает их из разных карманов, складывает кучей на блюдо. Хоть мелкими купюрами, но много.
– Сколько их у тебя?
– А я почём знаю?..
– Вон, ещё из того кармана забыл выгорнуть, – подсказывают со стороны.
– Где ж ты таких мятых набрал, небось по вагонам «Дуню» играл? – смеются вокруг.
– Это ишо не всё… – освободив карманы, говорит Павел Николаевич. – Ишо дарю молодым козу…
– Павел Николаевич, где ж мы возьмём козу ту? – всплёскивает руками Евдокия Александровна.
Но тот лишь отмахивается от неё.
– Не спорь! – говорит он жене.
– Дарю вам, дорогие, козу!.. На чужом базу… Будет нужда – заберёте…
К ночи Жека дошёл до кондиции.
– Ну-ка, дядя, врежь «Сабачиху»! – кричит Павлу Николаевичу.
И едва лишь тот развернул меха, пошёл в пляс, да так, что лавки стали улетать под столы.
Туман яром при долине,
Туман яром при долине, —
раскачивая чубом, ревёт Павел Николаевич.
С диким посвистом Жека выкидывает на присядках свои ножищи 47-го размера. Не стой рядом – зашибёт!
На широкой на горе,
На широкой на горе…
Снова за стол, снова «горько».
– Саня… – бодает меня головой Жека. – Не нравятся мне эти… в галстуках… – кивает на работников районной администрации. – Пора пятаки им чистить…
– И за что ж ты собрался им начищать