Расплата. Оливье НорекЧитать онлайн книгу.
зонтики от солнца и, чтобы отвлечься, слушаем «Бич Бойз» и их отличный хит «Калифорния Гёрлз».
Зазвучала гитара, потом литавры, завыла труба, и забряцало электронное пианино… Пятеро музыкантов начали первый куплет, а в это время в метре от побитой машины медсестры и санитары поднимали с земли безжизненное тело девушки, уже накрытое простыней.
За час до первого контакта
Войдя в комнату, тюремщик обнаружил, что его узник скребет ногтями по краям стеклянной двери, едва заметной в глубине камеры. В таких безвыходных ситуациях человек надеется на невозможное, – например, что процарапает запертую на два оборота дверь голыми руками. Не обращая внимания на эту тщетную попытку бегства, похититель раздвинул штатив и установил камеру. Настроил угол съемки и кадр. Все было как надо. Камера и добыча.
– Я хочу пить, – простонал гендиректор.
– Как и треть населения Земли, – услышал он резкий ответ.
Было очевидно, что все банальные вопросы уже заданы: «Кто вы?», «Почему я?» и «Что вам от меня нужно?». Вопросы, на которые пленник до сих пор не получил внятного ответа.
Похититель медленно придвинул стул ближе к стеклу. Гендиректор с трудом подполз к нему с другой стороны. Они оказались лицом к лицу, но разговор не начинался. Наконец нервы у гендиректора сдали, и он заговорил:
– Если вы знаете, кто я, то понимаете, что вам это с рук не сойдет. Бросьте мне ключи через отверстие в потолке, уходите, и вас не тронут. Клянусь.
– Интересная мысль, – сказал тюремщик. – Даже в кино так не бывает.
Пленник с умоляющим видом прижался к стеклу, которое мутными облачками запотевало от его дыхания.
– Я лишь могу пообещать, что не буду подавать жалобу.
– Вы ничего не можете пообещать. Конечно же, вы поставите на уши всю полицию Франции.
Загнанный в угол пленник сник и перестал ломать комедию:
– Тогда идите к черту.
– Я подумаю об этом, обещаю. Но сначала посмотрим одно видео, если не возражаете.
Он достал смартфон и увеличил громкость до максимума.
– Вам удобно? Все видно? Напомню на всякий случай, что это две тысячи пятнадцатый год.
Прикоснувшись пальцем к экрану, он включил видео.
Полусфера, похожая на актовый зал в университете. Перед сценой сидят люди. На сцене – бывший генеральный директор «Тоталь» в отглаженном костюме, полный, розовощекий, верхняя пуговица рубашки расстегнута. Он изучает текст документа, который собирается пересказать аудитории. Внимательный слушатель чувствует, что веселый голос гендиректора сулит хорошие новости или искреннюю уверенность в светлом будущем. Именно поэтому его слова бьют наотмашь:
– Передо мной лежит наш общий сценарий, не знаю, будет ли он опубликован. Речь не идет о шести градусах. И не о двух, лучше не питать беспочвенных надежд. Речь скорее о трех, трех с половиной градусах[16].
Две тысячи пятнадцатый. Прошло уже семь лет.
На экране застыло довольное лицо человека, который только