Золотой капкан. Алена КеслерЧитать онлайн книгу.
еня из себя. Тяжело вздохнув, я уставилась на лампочку поверх книги. Только подумать! Щёлкнул выключателем – и светло, как днем. А ведь ещё каких-то лет пятьдесят-шестьдесят назад повсюду были магические светильники, работающие от заряженных кристаллов, хотя запасы маны уже тогда стали иссякать. С того времени через что только не прошло человечество, лишь бы не сидеть в темноте! Свечи, газовые и керосиновые лампы и, наконец, долгожданное электричество. Иногда мне даже жаль, что я не застала времена, когда всё вокруг было пропитано магией. Старшее поколение говорит, будто в ней было особое очарование, хотя, если им верить, и трава была зеленее, да небо синее.
Мои соседки по комнате уже уехали домой, оставив меня в, как мне поначалу казалось, приятном одиночестве. Но сейчас я ощущала тоску в пустой комнате. Не скажу, что мы дружили, но я привыкла к ним и их размеренному дыханию во сне, к их присутствию. Думала, что, оставшись одна, я буду лишь рада, никто не станет мешать своей болтовнёй, и я смогу спокойно почитать и выспаться. Но привычка – страшная сила.
Я совсем немного приоткрыла форточку, впуская в и без того прохладную комнату вкусный свежий воздух, выключила свет и, завернувшись в одеяло, смотрела на спящий город, что так хорошо был виден с четвертого этажа. Я разглядывала светлячки фонарей, усердно освещающие пустующие улицы, шпили собора, что воздвигли в честь трех святых задолго до моего рождения, и, конечно же, вокзал, будь он проклят… Заснула я только когда начали тускнеть звезды, уступая место рассвету.
***
Утренняя прохлада кружила голову пока ещё не слишком выразительными, но такими долгожданными нотками тепла, что витали в воздухе вместе с ароматами сдобы из булочной напротив общежития.
Я давно сменила тяжёлый полушубок на лёгкое пальто, предпочитая свежесть и ясную голову вместо душного тепла и сонных мыслей, что обычно дополняют общество друг друга.
Билет на поезд буквально жег мне карман и тяготил душу. Хотелось скорее уже сделать с ним что-нибудь! Сдать, выбросить или попросту отдать любому желающему. И я, пожалуй, давно б так поступила, если бы не сестра. Вместе с билетом она прислала письмо, в котором так слёзно просила меня приехать на праздники, буквально умоляла, заверяя, что отец тоже меня ждёт. Конечно, я не верила ни единому хорошему слову об отце, как и не купила бы сама билет, хотя тоже скучала по своему близнецу. Мы так похожи, но столь разные, что порой становится страшно, насколько же могут быть противоположными близкие люди.
Амели мягкая и податливая, как воск, чем и пользуется отец, направляя её безжалостной рукой на острые скалы выгодного ему замужества. Папенька ловко подыскал нам с сестрой отличные партии, но у меня на этот счёт было свое мнение.
Звонкой пташкой запел колокольчик на входной двери булочной, и я окунулась в бодрящие ароматы кофе и свежей выпечки. Пожалуй, это лучшее место в городе, тут почти так же хорошо, как было когда-то дома, до того, как мама…до того, как ее не стало.
Я заняла короткую очередь у кассы и в раздумьях достала из кармана билет, глянуть ещё раз на дату, которую и так прекрасно знала. Сегодня в восемнадцать тридцать я должна быть на перроне. Или не должна.
Очередь зашевелилась, продвигаясь, и я неловко шагнула вперёд, слишком поздно поднимая глаза вверх, чтобы увидеть помеху и успеть остановиться. Мужчина, несший кофе, пролил его, намочив рукав своего дорогого светлого пальто и мой билет, тонкая бумага которого быстро размокала у меня в руках.
Я завороженно смотрела, как от горячего кофе темнеет корень моих сомнений, за секунды превращаясь в бесполезную бумажку, тем самым освобождая меня от метаний по поводу поездки. Вздох облегчения вырвался будто сам собой. Конец моим терзаниям.
Мужчина же расценил мою реакцию совершенно иначе.
– Ох, простите меня, – засуетился он, пытаясь промокнуть салфеткой билет, от чего сделал лишь хуже, но я словно очнулась.
– Что вы! Мне следовало быть внимательнее, прошу прощения, – запоздало отреагировала я на происходящее, с удивлением подмечая отсутствие недовольства у мужчины. Его пальто пострадало, но это будто не имело никакого значения.
Я не успела опомниться, как мы сели за столик, и Адам, именно так он представился, начал рассказывать о том, какой же у нас красивый город. Перед нами поставили исходящий паром кофе и несколько пирожных. Терпеть не могу эти чересчур сладкие масляные бисквиты.
Мне совершенно не понравилось, как этот человек легко манипулировал мной. С какой стати я должна сидеть с ним за одним столом и поддерживать светскую беседу?
Я невольно нахмурилась, практически не слушая его монолог, предпочтя пустым словам, язык тела. Казалось бы, Адам вел себя невообразимо свободно и дружелюбно, но я буквально кожей ощущала какую-то фальшь, неестественность происходящего. Было в этом мужчине что-то притягательное и в то же время отталкивающее, словно в ядовитом цветке. Лет тридцати, статный, дорого одетый франт, видно, что из знати. И чтобы ему делать в простой студенческой кофейне? Я смотрела в его чёрные, в тон волосам, глаза и размышляла, как бы вежливо отказаться от столь назойливого общества, всё же по моей