Сыновний бунт. Анна РомановаЧитать онлайн книгу.
видно было, что он живой.
Немного времени спустя семейная жизнь дала трещину, от него ушла жена. Пока она устраивалась на новом месте, мальчики были с ним. Он гордился своим одиноким отцовством, получая, как анестезию, восхищение односельчан и коллег по работе: «Какой мужчина, какой замечательный отец!» Но эта роль была недолгой, через пару месяцев бывшая жена наладила быт, и дети переехали к матери. Он остался один в своей жизни, в посёлке, в котором вырос. Ему стало невыносимо из-за чувства неполноценности. Ему казалось, что сейчас им уже не восхищаются, все говорят только о его поражении и одиночестве.
Он переехал в другой город, заняв престижную должность, так как его ценили как прекрасного организатора и врача.
Видный, красивый, умный, профессионал. Долго бобылем не жил, как никак свободный мужчина – предмет интереса большинства женщин.
Спустя время к нему ушла чужая жена. Вот так резко и эпатажно, без заминок и чувства неудобства.
Для публики это было как взрыв, плевок, но ему казалось: хочу и делаю, наступлю и перешагну. Красивая женщина – она как трофей, значит будет у меня.
Тогда я ещё видела маленькую иконку Богородицы у него на шее, и когда он начинал отпускать шутки в сторону Бога я задавала ему один и тот же вопрос: «А что тогда у вас на шее, зачем носите?» – и каждый раз получала один и тот же ответ: «Это мама повесила, это ее спокойствие, а у меня с Богом свои договорённости: он меня не трогает, и тогда я его тоже».
У меня в голове крутилась мысль: «Что же ты такого пережил, что имеешь договорённости с Богом?»
Шло время, и он становился все смелее и смелее. Менял политические партии, активно бился в дискуссиях в соцсетях, обличая нынешнюю власть, несмотря на то что раньше успел поработать депутатом от той же власти.
Он так разошёлся в критике правительства другой страны, откуда был родом, что сейчас считал себя «персоной нон-грата» без возможности побывать на земле предков. Это больше укрепило его в сопротивлении любой из систем.
Однажды его договорённости и перемирию с одной из систем пришел конец.
В тот день мы были в командировке. По обычаю принимающей стороны нас встретили, разместили. Мы хорошо проработали все рабочие вопросы, а после нас так же по обычаю пригласили за стол. Пироги, фрукты, ароматный кофе и даже немного коньяка. У нас всегда были тёплые беседы, но уже не о работе, а о нашей жизни, детях, семьях, их успехах. За год происходило многое и каждый делился переменами.
Тут его понесло, сразу и в карьер: «На все воля богов, я так считаю, хоть и атеист. Чего вы мнётесь, выражения подбираете. Кого боитесь?»
Рядом коллеги, большинство по вероисповеданию мусульмане. И они не придали значения этой фразе, если бы он не тронул после сокровенное. Тронул как-то неумело, грубо, сравнив их традиции с раболепством.
За столом воцарилось молчание, я ждала взрыва. Но мудрость и опыт заведующего отделением не дали случиться конфликту в этот момент: «Что же вы, уважаемый, нас к рабам сводите, мы мусульмане. Мы верим в Аллаха