В стране драконов. Удивительная жизнь Мартина Писториуса. Меган Ллойд ДэвисЧитать онлайн книгу.
так же как обычные люди выбирают слова, которые хотят произнести, я должен выбрать, что я хочу сказать своим компьютерным «голосом», выбирая слова из словарных таблиц – или страниц. В моей новой программе очень мало заранее запрограммированных слов, так что теперь нам с матерью приходится вводить в нее каждое слово, которое я хочу видеть в своем словаре, и соответствующий ему символ. Тогда я смогу пользоваться переключателями, чтобы передвигать слова и выбирать то, что я хочу сказать, на экране, прежде чем это озвучит компьютер.
Сегодня мы с матерью работаем над словами, связанными с цветами, точно так же, как она учила меня языку, когда я был ребенком. Мама даже ушла со своей работы, чтобы учить меня по интенсивной программе, и мы вместе трудимся по нескольку часов каждый день, после того как она около двух часов дня приезжает забрать меня из пансионата. Приехав домой, мы работаем над наращиванием словарных таблиц примерно четыре часа, а потом она оставляет меня самостоятельно практиковаться.
Я знаю, что скорость моего обучения удивляет ее. Поначалу ей пришлось самой научиться пользоваться программным обеспечением, прежде чем показать его мне. Но по мере того как шло время, она видела, что я способен выполнить любое данное ею задание, и теперь она доверяет мне более сложные. Так что вместо того, чтобы сидеть и читать компьютерные учебники в одиночку, мама читает их мне вслух, и я запоминаю все, что она говорит; мы учимся вместе. Все чаще и чаще я разбираюсь в этих инструкциях быстрее, чем она, и бывают моменты, когда мне приходится ждать, пока до нее дойдет, что именно она делает не так. Но я ничего не могу сделать, чтобы сказать ей об этом, поскольку, несмотря на весь мой прогресс, я по-прежнему использую в общении только самые простые слова и фразы.
Итак, я смотрю на маму, а она смотрит на меня, прежде чем повернуться к экрану. Сегодня за время занятий мы добавили в мою новую таблицу цвета радуги – красный, желтый, розовый, зеленый, фиолетовый и оранжевый – и некоторые другие очевидные варианты, вроде синего, черного и коричневого. Но теперь, когда мы пытаемся обозначить другие оттенки цветового спектра, становится труднее.
– Светло-вишневый? – спрашивает мама.
Я не шевелю ни одним мускулом.
– Изумрудный?
Я точно знаю, какое слово мне нужно. Мы часто упираемся в такие тупики, пытаясь построить таблицу.
– Малиновый?
Я не реагирую.
– Морской волны?
На мгновение внутри меня нарастает разочарование. Оно вцепляется в мою гортань: я так хочу, чтобы мама догадалась, какое слово мне нужно, ведь если она не сумеет этого сделать, я никогда не смогу его произнести. Я полностью завишу от нее, от ее способности предлагать мне то или иное слово, которое я хочу добавить в свой новый словарь.
Иногда находятся способы показать то слово, о котором я думаю, и я уже однажды использовал переключатель, чтобы кликнуть по символу с изображением уха, а потом по другому символу с изображением раковины.
– Звучит