Соперница Аладдина. ШахразадаЧитать онлайн книгу.
презренные, так похожи? Отчего ведут себя так, будто один и тот же кукольник вырезал их из одного и того же куска дерева и управляет ими без затей и перемен от рождения и до смерти?»
Как далек был сейчас человек в черном от всего этого. Как мечтал он ступить на главную площадь древнего храма!.. Мечтал, однако разглядеть не мог – заросли скрывали и руины, и жертвенный камень, и даже тропу, выложенную желтым кирпичом, что вела к нему.
Он, сильный и мудрый, израсходовал все силы на то, чтобы заставить глупых человечков расселиться по бескрайней пустыне, превращая оную в сады и пашни. И все это – только для того, чтобы стало возможным исчислить песок пустыни и приблизить миг своего торжества. Столетия потом приходил он в себя, восстанавливаясь, преображаясь, укрепляясь. Подобно тому, как растет коралл в теплых водах. Когда же стал он самим собой (о нет, стал прежним!), не медля отправился в бесконечное странствие в погоне за Знаками Пророчества.
Он возблагодарил миг, когда услышал о возрождении древнего города, города-легенды, который тысячи лет лежал в забвении. Он возблагодарил и того, кто поведал ему об этом, – на свой, разумеется лад. Он подарил ему вечность. И то был первый Знак.
Путь длиною в дюжину дюжин лет ему понадобился лишь для того, чтобы отыскать в древней книге упоминание об этом храме. Еще столько же времени ушло на то, чтобы понять, отчего слова о жертвенном камне так глубоко запали ему в душу. А потом, как лавина, хлынуло к нему знание о Пути. Теперь же, когда Путь остался за спиной, предстояло самое простое – воззвать к звезде Дубхе.
Человек в черном считал себя великим магом. Быть может, так оно и было – ибо ведомы были ему голоса пыли и ветра, моря и звезд. Однако живы были в памяти человека в черном дни, когда могущество его было неизмеримо выше, а силы – неисчислимо больше. То было до Пророчества. Теперь одна лишь Дубхе могла указать ему тропу, которой оканчивается Путь – Путь к себе самому. Путь к себе прежнему.
Истертая сандалия запуталась в корнях. Человек в черном опустил глаза. И едва не закричал от радости – корни оплетали желтый кирпич: ему открылась тропа к храму. О, теперь он не свернет, не изберет окольную тропинку, которая, быть может, и удлинит его жизнь, но уведет в сторону от цели.
Повинуясь непреклонной его воле, заросли расступились. Тропа больше не вилась, а неторопливо поднималась на один из холмов, которых немало было по пути к Медному городу.
О да, именно там, на вершине холма, и должен стоять храм. А в самом сердце храма, в самой высокой его точке, обретет он и жертвенный камень. Ибо лишь ступив на него, сможет воззвать к звезде Дубхе.
В тот миг, когда человек в черном рассмотрел в высокой траве развалины храма, солнце спряталось за тучами, возникшими на небе словно ниоткуда. Лишь он один знал, что тучи эти явились по его зову – по зову древнейшей и могущественнейшей в мире магии, магии древнего племени,