Крестовый поход за счастьем. Дмитрий ПейпоненЧитать онлайн книгу.
я придумал сам, как только узнал о возможности перейти на домашний режим обучения. Придумал какую-то трогательную историю и начальник специальности, пробормотав что-то вроде «Вот чувствую, Острогов, что врешь где-то, но да черт с тобой», подписал мой рапорт. Просто в то время взрослые еще не верили, что подросток может так нагло и продуманно врать…
Жил я в съемной квартире, за которую платил по три рубля в месяц постоянно пьяному деду со стеклянным глазом. Деньги зарабатывал классическим по тем временам способом – разгружая вагоны… Квартира была чем-то средним между сараем и общагой, но я ужасно гордился, что в 16 лет я умудрился жить самостоятельно, провернув такую сложную комбинацию… После этого в группе большинство стали меня недолюбливать, но меня это не особенно тревожило…
…На утро я, как ни в чем не бывало, приехал в училище. Услышав от командира роты, что вся группа разъехалась по домам, я изобразил крайнее удивление и недоуменно пожал плечами – мол, а мне-то сейчас что делать?
Ротный долго и тяжело смотрел на меня, вздохнул и выписал отпускной на две недели. Так я уехал домой совершенно официально, в отличии от моих одногруппников.
Не скрою, я прекрасно понимал, что поступок мой не назовешь верхом благородства, но успокаивал я себя тем, что во время заговора я никому не обещал, что тоже сбегу…
Мне было шестнадцать – в морально-этические дебри залезать не хотелось, да и если честно, я был в восторге от своей хитрости – еще бы, я еду домой с официальным отпускным билетом…
Потом все вернулись и узнали, что я ездил в отпуск.
Парамон долго смотрел на меня, что-то размышляя, потом назвал самым продуманным из всех, но прибавил, что все равно я поступил как сука. Беззлобно, впрочем, прибавил. Для проформы скорее.
Чича, правда, обижался на меня часа полтора, потом забылся и полез рассказывать, как он пил самогон у себя в деревне с каким-то Архипом.
Скорик восхищенно назвал Профессором, сказал, что они придурки, а я умный и попросил нарисовать на тетради парусник.
Печенег долго распинался о том, что я гнида и так не делается, что я всех подставил и вообще мне надо набить рожу. Скорик предложил ему заняться этим прямо сейчас. Печенег заткнулся.
Костя Перет с полчаса призывал всех устроить мне всеобщий бойкот (я же говорю, странный он был парень), потом полез бить мне морду, получил в глаз и обиделся недели на две.
Остальные в группе прореагировали по-разному, но повторюсь, на их мнение мне было… Ну, в общем, не тревожило оно меня.
Вот такая была первая наша практика…
…Мы сидели на нагретом песке и лениво обсуждали, что наконец-то, скоро закончится первый курс и старшаки перестанут нас «шугать». В училище была дедовщина. И самым важным событием, пожалуй, было окончание гонений и иногда издевательств со стороны третье и четверокурсников.
Печенег сладостно предавался мечтам, как он будет шугать молодых на втором курсе, придумывая все новые и новые издевательства.