Эхо Миштар. Север и юг. Софья РолдугинаЧитать онлайн книгу.
жадно впитывает солнце и быстро смуглеет.
Фог себе не нравится.
Раньше Алаойш посмеивался и говорил, что достаточно и того, что у неё высокий лоб и красивая улыбка, – значит, и ума, и сердечной чуткости дано вдоволь. А теперь он не смеётся, но частенько смотрит на Фог, когда та не замечает, – и просит иногда распустить волосы.
Фог не понимает, смущается по привычке и пеняет на свою нескладность.
– И как я теперь?
Отвечаю со всей честностью.
– Красавица. А брови… Дай-ка мы их тебе подкрасим. Да и ресницы заодно. Если все с умом сделать, то Алиш и не заметит.
– Правда? – выдыхает она и на коленках подползает ближе. Прозрачная чаша с мыльной водою покачивается на ковре, словно кувшинка на пруду. – Подкрась, Дёран. Я не умею.
– Иди к нам, в бродячие сказители, и научу, – улыбаюсь лукаво.
Фог смеётся.
– Мне и тут хорошо. А Алиш… Алаойш сердится?
– Нет, – говорю, а сам разбираю баночки с краской. – Он за тебя испугался, глупую. Вдруг ты обварилась или руки сожгла? Вы, киморты, себя лечить не умеете, и, если сразу к врачевателям не пойти – худо может быть… А ну-ка закрой глаза. И посиди смирно.
Стрелка часов не успевает сделать и трёх оборотов, а Фог уже крутится перед зеркалом, алея, как невеста на выданье. Чаша с мыльной водой, забытая на ковре, медленно прорастает лиловыми цветами – видно, много морт вложено в её создание.
– Хорошо? – оборачивается Фог, сияя.
Киваю важно:
– Хорошо. А теперь пойдём-ка к Алишу. Пусть готовит стол для дорогого гостя – целый Дёран-Сказитель приехал, праздновать надо! Тут уж не до беды в лаборатории, верно?
Фог смеётся.
Киморты – не изнеженные вельможи: они не нуждаются в слугах или в страже. Зачем, если к твоим услугам дыхание этого мира, всемогущая морт? Вот и Алаойш, не отвлекаясь от повести о моих странствиях и партии в на-джи, успевает воссоздать по памяти низкий стол и мягкие подушки-сиденья, переместить из подвала жаровни, посуду и приборы. Передвигая монетки из обсидиана и коралла по круглой доске для игры, я краем глаза наблюдаю за тем, как из кладовой выплывают яства, окутанные лиловатой дымкой морт. Фрукты в корзинах – крупные, шишковатые плоды чи с пряной мякотью, сочные кислые ригмы, нежнейшие розоватые айки – некоторые с женский кулак величиной; россыпь синих «ягод жизни» на фарфоровом блюде украшена желтыми листьями клиппы; холодное мясо уже разрезано на тонкие листы, а «морские пальцы» очищены от раковин. Специи и густые соусы Фог выносит сама, на большом деревянном блюде с множеством углублений.
Тенью пробирается в комнаты старая Ора; долго нюхает воздух, потом ложится подле Алаойша – выпрашивать лакомые куски. Он улыбается и зажигает лампы – вскоре всё вокруг залито тёплым янтарным светом.
– Вот теперь и гостя не стыдно за стол пригласить, – удовлетворенно оглядывает стол Алаойш и усмехается: – Как, Дёран, окажешь честь – отведаешь нашей скромной пищи?
Шутит. Знает ведь,