Куда кого посеяла жизнь. Том VII. Повести. Василий ГурковскийЧитать онлайн книгу.
им понадобилась не одна сотня лет на воспитание, причем жесточайшее воспитание.
Рубили руки ворам и головы разбойникам, учили под плетью надсмотрщиков, как пахать, сеять, выращивать, убирать, торговать и вообще вести себя в обществе. Научили. Это вошло в плоть и кровь, в сознание людей. Оказалось, что при порядке жить лучше, интереснее, полезнее и красивее.
А нас так и не научили ни работать, ни жить. Да и сейчас не учат. Учить некому. Чтобы организовать кого-то или что-то, надо самому быть организованным. У нас этого, к сожалению, нет. Да и бить уже бесполезно, не поймут так быстро, да и власть не та, не пойдет на такие акции. Значит, надо самим людям, своими руками, наводить на земле порядок. Нельзя допустить, чтобы ныне живущие стали последними на нашей территории. И не надо ожидать еще какого-то примаря Петрику. Тот был врагом нашим, и новый будет не лучше. Надо подниматься с колен самим и подниматься во весь рост. Мы это тоже умеем!
Глава шестая. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Ежегодно, в мае, мы отмечаем очередную годовщину Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. И как бы ни отдалялась по времени война и наша в ней Победа, как бы ни извивались некоторые нынешние критики-ревизионисты и не пытались принизить значение великого подвига народа и вымыть его из нашей памяти, все, что связано с этим историческим периодом, из памяти не вычеркнешь.
В связи с этим, я постараюсь напомнить отдельные моменты, связанные с той войной, опять же с точки зрения моей личной причастности к тем событиям
Победа для слободзейцев, по большому счету, складывалась как бы из отдельных, значительно растянутых по времени частей:
1. Апрель сорок четвертого. Пришли наши, закрепились на левом берегу Днестра и на Кицканском плацдарме;
2. Август сорок четвертого. Завершение Ясско-Кишиневской операции, освобождение города Бендеры и прилегающих к нему правобережных сел;
3. Май сорок пятого. Окончание войны с Германией;
4. Август сорок пятого. Разгром японской армии.
Еще год ушел на возвращение домой тех, кто остался в живых. Так что радостно-горькое понятие «Победа» не олицетворяет собой какое-то разовое событие, а ассоциируется у слободзейцев со всем этим двухлетием.
Возвратилось с войны в село из тех, кто ушел на фронт, очень мало. Большинство из них призывалось или до войны, или в первые ее дни. Отшагав с боями от западных границ до Москвы и Волги, набрались опыта и закалились. Затем обратно – до Германии и Манчжурии. Вернулся, примерно, каждый третий. Те же, кого призывали летом сорок четвертого, после освобождения (в основном это были 18—19-летние ребята, выросшие в голодной оккупации, наспех обученные и брошенные на прорыв, как с Кицканского плацдарма, так и на более северных направлениях боевых действий), в большинстве своем не вернулись вовсе или в первые же дни наступления стали калеками – как физическими, так и моральными.
Война еще шла, а в Слободзее уже восстанавливалась мирная жизнь. Надо отдать должное бывшему