Маринка, хозяйка корчмы. Ульяна ГриньЧитать онлайн книгу.
что, выкупили обратно?
Не вкурила…
Зачем?
Девица прибежала, стуча босыми пятками по доскам ступенек, с моим узелком из плаща, а женщина ткнула пальцем в моё платье. Мужчина, скривившись, порылся в карманах своего то ли кафтана, то ли сюртука и демонстративно положил на столик одну медную монету. Потом шагнул ко мне, и меня обдало его запахом – сырости, леса, лошади, сена. Испуганно глянула ему в глаза, а он буркнул:
– Парсын.
Взял за руку и повёл из дома на улицу.
Дождь сразу намочил мою одежду, волосы, ноги без обуви мгновенно замёрзли, но мужчина подтолкнул меня к повозке и велел:
– Гас.
Это, насколько я поняла, было приказание поторопиться. Делать было нечего, и я неуклюже забралась в сено, стараясь не светить попой из-под юбки. Вслед мне прилетело досадное цоканье языком и узелок из плаща. Зато я нашла девочку, которая, как маленькая обезьянка, протянула ручки, обхватила мой живот и прижалась всем телом, ища тепла и защиты. На худеньком личике прибавилось разводов грязи, словно она горько плакала, пока меня не было.
Внутри стало так горячо, что почти растопило сковавший сердце лёд. Почти. Зарыдать бы – в голос, закричать, чтобы упал камень с плеч, чтобы освободиться от боли и страданий, но я не смогла. Только обняла малышку, укрыла от дождя, зарылась с ней в сено и закрыла глаза под мерный цокот копыт по булыжникам мостовой.
– Мариночка, это судьба. От судьбы не уйти… Понимаешь?
Я понимала. Только не понимала, за что именно мне такая судьба. И знала, что никогда не смогу понять, принять, успокоиться. Мои любимые – дочь и муж – были для меня центром вселенной, всё крутилось вокруг них. А теперь я одна, совсем одна…
Повозку снова тряхнуло, выводя меня из полусна. Я выглянула из-под сена, попыталась рассмотреть хоть что-нибудь в темноте. Ни одного фонаря, как возле публичного дома, небо затянули низкие мокрые облака, поэтому луны тоже не было. Но мы остановились у большого кряжистого строения, размеры которого оценить не представлялось возможным. Надеюсь, утром тут будет светлее…
Меня снова схватила сильная рука, которая состояла из одних туго сплетённых мышц, вытащила из сена.
Мужчина глянул на девочку, которая пригрелась у моей груди, и молча кивнул мне на дом. Сунул узел и подтолкнул к двери. Ладно, пусть молчит, пусть дёргает, главное – малышка со мной, в тепле и безопасности. Спит, глазёнки закрыла, и посасывает край покрывала во сне. Ох, нельзя к этому приучать, прикус будет неправильный…
Боже, о чём я думаю?
Дверь скрипнула, открывшись, и я на меня повеяло старым домом, холодной печью, пыльными половиками на крашеных полах. Как у бабушки в деревне… Но я не там, я здесь. Здесь не может пахнуть так же, как в моём мире.
Мужчина вынул из рукава красный шар, который на воздухе зажёгся алыми искрами и осветил комнату. В ней стояли стол с двумя стульями, узкая кровать, покрытая аляповатым покрывалом пэчворк, и огромный, просто гигантский сундук. Занавески из разноцветных полосок ткани прикрывали два входа