Мытарь. Георгий ГерцовскийЧитать онлайн книгу.
― если в других мирах у меня появляется одежда и деньги, почему в этом у меня не может быть яхты?
– Давай! ― кричу я и поднимаюсь на борт.
– Честно говоря, я заранее открыл, уже выучил, что вы любите промочить горло после окунания, ― все так же радостно сообщает веселый, веснушчатый парень. Бокал шампанского стоит на круглом белом столике, а в руках молодого человека растянуто ждущее меня полотенце.
– Привет, ― отвечаю я, разглядывая парня. Веснушки, широкая улыбка и задранная на затылок фуражка делают его похожим на французского клоуна. Когда и где я видел клоуна, тем более французского, разумеется, неясно.
– Как тебя зовут? ― спрашиваю.
– Так же, как и с утра. ― Парень смотрит с удивлением, не переставая улыбаться. ― Рикки я! Забыли разве?
– Так это… моя яхта? ― отвечаю я вопросом на вопрос. Уточнить же надо.
– Вы случайно, когда в воду прыгали или потом, когда на борт взбирались, ни обо что не стукались? Головой, я имею в виду? ― счастливо лыбясь, спрашивает парень. ― Разумеется, ваша! Погодите, я метнусь за аптечкой…
– Не надо, ― останавливаю я.― Уже все в порядке. Наверное, солнце макушку нагрело, вот и несу чушь, ― говорю я и хочу взять шампанское.
– Если у вас тепловой удар, то лучше лягте в тень, а алкоголя как раз не надо пить ни в коем случае! Говорю, как работник яхт-клуба, ― все так же широко улыбаясь, сообщает Рикки.
– Ну а мне поможет, вот увидишь, ― отвечаю я улыбкой на улыбку.
Выпив шампанское, захожу в свою каюту. Там на плечиках висит одежда ― очевидно, тоже моя. Это странного вида штаны из крепкой синей парусины с каким-то медными нашлепками на карманах, такая же куртка и тонкая, черная майка-безрукавка. На ней красуется надпись большими красными буквами, но язык мне неизвестен. Рядом с вешалкой ― башмаки. Они мягкие и гибкие, словно сделаны из резины, но это не она. Башмаки белого цвета, а вот шнурки, почему-то, красные. Наверное, в магазине кончились белые. Я облачаюсь во все это, и мне очень удобно, но все равно как-то не по себе.
На столике лежит толстое портмоне. В нем какие-то прямоугольники не то из картона, не то из фанеры с цифрами, много денежных купюр и мои документы. Я с интересом рассматриваю свою физиономию, которая тоже наклеена на кусок очень гладкого картона.
Когда мы пришвартовываемся, я расплачиваюсь с Рикки, а он напоминает, что, когда я соберусь в следующее плаванье, достаточно кинуть сообщение или позвонить в яхт-клуб.
«Неужели у них тут даже к пристани протянут телефонный кабель?» ― думаю я.
Пожимаю руку и, сойдя по трапу, шагаю в город.
На пристани кипит жизнь: вальяжные господа, миловидные женщины, шумные дети… Кто-то купается, кто-то загорает, кто-то готовится к отплытию. Многие: и мужчины, и женщины, и дети тоже одеты в штаны или шорты из парусины, яркие майки с надписями или аляповатые рубашки. Почти у всех ― мягкие башмаки, подобные моим. И у многих такие же проблемы со шнурками.
На берегу, помимо прочих строений, располагается несколько кафешек. Я не голоден, но снова хочется пить. Как это славно, ― когда твое