Сын Зевса. В глуби веков. Герой Саламина. Любовь ВоронковаЧитать онлайн книгу.
И в стране, постепенно нарастая, начал распространяться ужас. Не остался спокойным и царь Сирм.
На Истре, среди его широкой голубизны, возвышался каменистый, заросший лесом, большой остров Певка. На этот почти неприступный остров Сирм приказал переправить всех женщин, стариков и детей. Туда же бежали и те фракийцы, которые жили по соседству с племенем трибаллов.
Трибаллы в эти дни не расставались с оружием. Ждали. От ожидания нервы напрягались, как натянутая тетива лука.
А македоняне уже шли по фракийскому плоскогорью, которое расстилалось сразу за Гемом. Взбодренные победой над горцами, они шагали уверенно и легко. Добыча не отягощала их – Александр поручил Филоте, сыну Пармениона, и этеру Лисании отправить пленных и награбленное добро в близлежащие приморские города, подвластные Македонии.
Александр покинул Гем, не оглянувшись. Он стремился дальше, вперед, к великой реке Истр, где засели трибаллы. Трибаллы, снова трибаллы! Вот он припомнит им нынче страдания Филиппа, его отца, он припомнит им тот злосчастный день, когда воины, осторожно ступая, внесли во двор царского дома на своих щитах полумертвого македонского царя!
Старые полководцы предостерегали Александра:
– Эти так легко не дадутся, царь. Будь осторожен!
Александр отвечал резко:
– Легко или нелегко, но они будут разбиты.
На пустынном плоскогорье стояла тишина, слышались только мерный шаг пехоты да топот тяжелых коней по каменистой земле, кое-где прорезанной скупыми ручьями весенней воды.
«Какие печальные места! – думал Александр, невольно отвлекаясь от своих военных забот. – Уже и сейчас вода еле струится и трава не в силах прикрыть камень. А что же здесь летом? Солнце высушит ручьи, выжжет землю… Бесплодная степь, пустыня. Вот и колодцы здесь почти бездонны, так глубоко вода. Если бы не овраги и не весенние потоки, настрадались бы от жажды… Ах, широкий Аксий, ах, светлый Лудий!»
Хороша Македония, многоводна, многолесна. Сейчас Александру казалось, что лучше Македонии нет на свете земли. Но такой всегда предстает человеку родина, когда он покидает ее хотя бы даже ненадолго.
Однообразие каменистой долины утомляло. Александр уже с нетерпением вглядывался в полуденную даль – не блеснет ли наконец из-за гор, из-за свежей зелени лесных зарослей живая синева Истра?
Память, словно это было вчера, повторяла слышанное давно, еще в детстве. Вот он, совсем маленький мальчик, недавно вошедший в мегарон, сидит и слушает рассказы отцовских этеров об их походах, о тех местах, где им приходилось побывать с царем Филиппом, о битвах, о победах, о разорении городов… И почти каждый из этих бородатых воинов упоминал о великой реке Истр.
Вот и сейчас, чуть покачиваясь на широкой спине сильного фессалийского коня – Букефала он берег в походах, – Александр будто слышит свой разговор с Антипатром. Александр, еще мальчик, пристает к Антипатру с расспросами:
«Антипатр, а откуда она течет, эта река Истр?»
«Не знаю. Откуда-то с гор, что около