Русский Мисопогон. Петр I, брадобритие и десять миллионов «московитов». Евгений АкельевЧитать онлайн книгу.
временной утратой бдительности дворцовых сторожей воспользовался портной царицы Евдокии Ивашка Ильин, которого задержали на выходе из Кремля по подозрению в том, что он стащил с дворцовой кухни «два плеча баранины да часть говядины». После объяснения, откуда он взял мясо (оно якобы было куплено по его просьбе закройщиком Яковом Матвеевым в торговых рядах), портной был отпущен домой9. Однако некоторое время спустя «в сносу з дворца мяса баранины» был задержан уже другой дворцовый служитель – квасовар Сытного дворца Якушко Кузьмин, который также настаивал на том, будто то мясо – «рядовое», то есть купленное в рядах10.
Между тем в располагавшихся в Кремле государственных ведомствах был обычный присутственный день: каменное здание приказов 25 августа посетила не одна сотня просителей. Так, только в одном Печатном приказе, где происходило утверждение официальных бумаг приложением государственной печати, в тот четверг побывали не менее полусотни человек11. Все эти люди, ранее ходатайствовавшие о своих делах в других приказах, наконец-то дошли до последнего этапа – проставления на полученные официальные бумаги государственной печати, для чего им нужно было явиться в Печатный приказ, где следовало сперва уплатить в казну соответствующую пошлину. Видимо, в приподнятом настроении покидал Кремль смоленский подьячий Алексей Клочков. Он приехал в Москву ходатайствовать в Поместном приказе о закреплении за ним небольшой вотчины, которую ему заложил за 10 рублей смоленский шляхтич Никифор Александров сын Пузыревский, но долг так и не вернул. Желанного имения подьячий не получил, но зато добился выдачи указа, в соответствии с которым Пузыревского следовало в Смоленской приказной избе допросить, и, если факт просрочки долга подтвердится, «тех крестьян з землею и со всякими угодьи по тем закладным» следовало «справить» за ним, ходатаем подьячим Алексеем Клочковым. Оказавшись в Москве, смоленский подьячий заодно обратился с челобитной в Разрядный приказ с просьбой об увеличении оклада, и эта просьба увенчалась успехом: в тот же день, 25 августа, он получил в Печатном приказе официальную бумагу с печатью, в соответствии с которой его годовое жалованье за службу в Смоленской приказной избе должно было быть увеличено с 35 до 47 рублей12.
Когда Алексей Клочков был в Печатном приказе, возможно, он там пересекся с «кабацкими головами» из Переяславля-Рязанского Аксеном Ефимовым и Тихоном Третьяковым. Они приехали в стольный град искать правды на их воеводу, стольника Ефима Зыбина, который не только не помогал им взыскивать кабацкие долги с рязанских служилых людей (видимо, наиболее частых посетителей их питейных заведений), но вместо этого чинил всякие обиды и незаконные поборы. Начальники рязанских кабаков получили указ, в соответствии с которым воевода должен был им «чинить всякое вспоможение на ослушников, служилых людей», а «налог и обид чинить им не велено»13.
В тот же день была поставлена государственная печать на указ Поместного
См.: РГАДА. Ф. 371 (Преображенский и Семеновский приказы). Оп. 1. Д. 14245. Л. 506 об. – 507.
См.: Там же. Л. 507.
См.: РГАДА. Ф. 233 (Печатный приказ). Оп. 1. Д. 368. Л. 279 – 294 об.
См.: Там же. Л. 279 – 279 об. Микифор и Андрей Александровы дети Пузыревские числились среди недорослей в списке смоленской шляхты 1694 г. См.:
См.: РГАДА. Ф. 233. Оп. 1. Д. 368. Л. 287.