Сорок вопросов о Библии. Андрей ДесницкийЧитать онлайн книгу.
существования ничего в этом мире не меняется (а о других мирах наука нам ничего в принципе сказать не может).
Так что никакого противоречия тут нет: наука исследует законы природы, вера провозглашает, что они могут быть нарушены волей Творца. Но при этом вера не должна посягать на сами законы, а наука не должна объявлять свои нынешние объяснения конечными и всеобъемлющими. В конце концов, в любой научной картине мира остается множество необъясненных фактов, и всё, что связано с чудом, может быть отнесено ученым именно к этой области.
Прекрасный пример здесь – Туринская плащаница. Ученые провели множество исследований, и в результате, грубо говоря, возникло две теории. Первая: ее создал некий средневековый фальсификатор, обладавший уникальными знаниями об анатомии человеческого тела и способе казни через распятие. Вторая: в эту плащаницу было завернуто тело человека, казненного на кресте в Палестине в I в., после чего это тело неизвестным науке образом изменилось, внезапно и одномоментно воздействуя на ткань световым излучением огромной мощности. Второе объяснение представляется мне более убедительным и логичным, но… и оно не дает нам никаких научных данных о том, кем был казненный и что именно произошло с его телом после смерти. Если я говорю, что это был Христос и что Он воскрес, я говорю с позиций веры, а не с позиций науки. И когда кто-то говорит, что плащаница – средневековая подделка, это тоже вера, только вера в иное.
Язык описания и мировоззрение
Данным науки откровенно противоречит многое, например поэзия. Она привыкла говорить о любящем сердце, тогда как любой физиолог точно знает, что любовь есть результат биохимических реакций в коре головного мозга и сердце тут совершенно ни при чем. Оно всего лишь мышца, создающая в теле кровоток, не более того. Но мы почему-то никогда не говорим о сердце как о мышце.
Ведь поэтическая, а точнее метафорическая, речь свойственна даже нашему повседневному общению. Как уже было сказано во 2-й главе, мы привычно говорим о небесных светилах так, будто земля есть плоскость, вокруг которой они и вращаются: солнце у нас восходит и прячется за горизонт, поднимается летом выше и греет жарче, луна растет или идет на убыль и т. д. Просто так удобнее говорить. Впрочем, и для новых явлений мы тоже зачастую изобретаем упрощенный язык: электричество у нас бежит по проводам, бьет неосторожного электрика, заканчивается в разряженной батарейке и т. д. Мы описываем множество разнообразных явлений как поведение некоего живого существа под именем «электричество», нам так удобнее. А уж как иногда разговаривают люди (особенно девушки) о своих автомобилях или непосредственно с ними! Можно и впрямь подумать, будто они видят перед собой не механизм, а живое существо, обладающее сознанием, характером и привычками.
На самом деле это общее свойство человека – говорить об окружающем мире и даже об умозрительных понятиях языком метафор. Вот и в Библии мы читаем про руки, ноги, глаза, уши и даже нос Бога, но никто из