Вольнодумцы. Максим ЗамшевЧитать онлайн книгу.
детстве он стремился во всей чёткости запоминать то, что мерещится перед сном, когда уплываешь по мягкой серебристой реке на другой берег сознания. Все детали, повороты, преображения. Но после пробуждения забывались не только впечатления, но не вспоминалось и само намерение.
Самара начиналась задолго до центра, город растягивал себя, как мог, рукавами автотрасс, прирастающими новостройками, заводами, но всё в нём так или иначе стремилось к Волге, вниз к воде, быстрой и нетерпеливой, но в то же время величественной, помнящей Стеньку, который хоть и наречён злодеем, но остался в народных песнях на века. Будет ли народ слагать песни о злодее?
Постепенно город обретал свои подлинные черты: низкие купеческие дома с лепниной, красивые перекрёстки, заснеженные деревья в парках, уютные вывески.
Видно было, что Вера сильно и нетерпеливо ждала его. Засветилась взглядами, улыбками, чуть заметными морщинками у глаз. Долго прижимала к себе.
Потом слегка всплакнула. Не расстроилась – растрогалась.
Он уж было успокоился: может, просто соскучилась?
Прошли в комнату. Артём, не выдержав двусмысленности её молчания, спросил:
– Что? Почему такая срочность? Что-то с детьми?
Она стыдливо потёрла глаза.
– Нет, с ними всё в порядке, – вымолвила, улыбаясь.
«Значит, что-то всё-таки с ней самой». Внутри Артёма всё словно переключили на другую скорость, когда тормоза не срабатывают, и мчишься прямиком в большую бетонную стену.
Уставший Александр быстро ушёл спать, оставив их вдвоём. После этого Вера призналась, что у неё диагностировали рак лёгких.
После того они ещё долго сидели, пытаясь что-то преодолеть, с чем-то смириться, пили чай, говорили то о болезни Веры, то хаотично переходили на что-то другое, иногда выходя на холодный, с кусками сырого снега на перилах балкон, где Вера курила, клятвенно обещая бросить завтра же, хоть Артём и не требовал от неё никаких обещаний.
Произошедшее с Верой поражало своей обыденностью: побаливало горло, кашляла, пеняла на хронический бронхит, полагала, что само пройдёт, а оно не прошло. Муж и сын уговорили всё же пойти к врачу.
Доктор долго слушал её, хмурился, прикладывая неприятно прохладный фонендоскоп то к одному месту на груди, то к другому, потом отправил на рентген, КТ и другие анализы. Она навсегда запомнит, как он глянул на неё во второй визит, когда располагал уже всеми данными о её состоянии. Во взгляде мешались жалость и безразличие. Будто она уже мертва.
Вылечить такую разновидность рака можно только во Франции, так врач говорит. Есть агентство, которое туда отправляет пациентов. Доктор обещал посодействовать. У него налажены контакты с этой конторой. Но надо для начала внести сто тысяч евро. А потом платить уже за циклы лечения. Всего четыре цикла. Почему только в Париже? Доктор объяснил, что в Центре Кюри именно такой рак, как у неё, лечат эффективнее всего. Он – крайне редкий. Сашка хочет взять кредит, но она так боится, что потом не осилит, не отдаст. А сейчас коллекторы