Номер Два. Роман о человеке, который не стал Гарри Поттером. Давид ФонкиносЧитать онлайн книгу.
быть изобретателем, но ничего путного ему в голову не приходило; он страдал от той нерасцветшей творческой силы, которую ощущал глубоко внутри. К счастью, отцовство дало ему пищу для креатива; он обожал придумывать всякие оригинальные игры. Мартин невероятно гордился таким папой. Их будни дышали непредсказуемым, каждый день возникало нечто новое. Сын видел вокруг Джона сияющий ореол. Именно этот сыновний взгляд помог Джону успокоиться и мало-помалу избавиться от фрустрации.
В профессиональном плане тоже в конце концов произошли положительные сдвиги. Однажды на съемочной площадке ему пришлось подменить заболевшего реквизитора. И на него будто снизошло откровение. Это была многоплановая работа, требовавшая высокой реактивности. Его роль заключалась в том, чтобы в авральном режиме решать любые проблемы практического порядка: починить захромавший стул, найти штопор попроще или поменять цвет чайного пакетика. Джон не только чувствовал себя на такой должности независимее, он еще и обожал это непрерывное напряжение. Он нашел призвание, сочетавшее в себе изобретательство и декорирование (а значит, каждого из нас где-то ждет предназначенное ему ремесло). По его собственным словам, он стал художником последней минуты.
Жанну подобные терзания обошли стороной. Ее профессиональная кривая всегда стремилась строго вверх. Ей удалось пробиться в политическую рубрику (сбывшаяся мечта!), ей часто заказывали репортажи. Когда она во время поездки звонила сыну, тот наносил цветным карандашом на карту ее географическое местоположение. Наступил момент, когда материнские перемещения покрыли большую часть Европы. Не вполне отдавая себе в этом отчет, Жанна отдалялась от семейного очага. Джон представлял собой одну из тех любовных историй молодости, которым зрелость пошла не на пользу. Со всей очевидностью, супругов разнесло по различным сферам. Однако множеству семейных пар удавалось превозмочь подобную разрозненность. Ведь сохранялось столько причин все еще любить друг друга: общий сын, общее прошлое, еще не остывшие угли некогда безусловно яркого огня. Жанна питала к Джону нежность, но была ли это по-прежнему любовь? Ей хотелось уберечь их отношения, но время шло, и она чувствовала, что упускает самое главное; биение ее сердца умерялось явно избыточным здравомыслием. Иногда она злилась на себя за домашние ссоры. Ты не убрал это, забыл то… Такие хозяйственные перепалки дико раздражали ее: ей казалось, что ее жизнь должна протекать совсем иначе. Но за словесными упреками стояла неудовлетворенность.
Некоторые истории, прежде чем начаться, уже были дописаны до конца. Жанне нравился один ее коллега из спортивного отдела. Они несколько раз пообедали вместе – вполне невинно, но за этой деланой невинностью скрывалась западня обольщения. Потом он предложил:
– А почему бы нам не выпить вечером по стаканчику?
Она согласилась не раздумывая. Что самое странное, Жанна не сказала мужу правды. Она сослалась на позднюю верстку номера. Ложь,