Оболганный император. Вера ТумасоваЧитать онлайн книгу.
рангах (то же, что капитан в пехоте)). Таким образом, Его Высочество, в воображении своем, переходя из состояния в состояние, отправляет разные должности и тем в праздное время себя иногда забавляет». [24]
Песков отмечает, ссылаясь на Порошина, что граф Панин был занят и министерскими делами, и был склонен к гуляниям, а Императрица никогда сама не занималась сыном. “Однако, присутствующие на обедах Цесаревича, графы Захар65 и Иван66 Григорьевичи Чернышёвы, его превосходительство (форма обращения к чиновным особам 5-го класса) Пётр Иванович Панин67, вице-канцлер князь Александр Михайлович Голицын, Михаил Михайлович Философов68, сенатор Александр Фёдорович Талызин ((1734 – 1787) участник переворота 1762 г.) и князь Петр Васильевич Хованский69 часто говорили о военной силе Российского государства, о методах ведения войны, о последней прусской войне и о бывшей в то время экспедиции на Берлин, под предводительством графа Захара Григорьевича. Все разговоры были наполнены его основательными рассуждениями, пусть и с насмешкой, о точности покойного прусского короля в отправлении военной службы, о большом повиновении и подобострастии немцев. Однако многие находили в прусских порядках «примеръ для подражания его высочеству». «Все оные разговоры такого роду были, и столь основательными наполнены рассуждениями, что я внутренне несказанно радовался, что в присутствии Его Высочества из уст российских, на языке российском, текло остроумие и обширное знание»”. [24]
Порошин обрисовал особенный, созданный воображением цесаревича военный мир и отмечал, что 27 июля (7 августа) 1765 года прислал Захар Григорьевич Чернышёв к Его Высочеству книжку „Описание и изображение всех здешних мундиров“, которую тот много раз перечитывал. Павел долго готовился к роли преобразователя, призванного поддержать расшатанное, по его мнению, правительственное здание. Шильдер относил это явление к наследственному дару, перешедшему от отца к сыну. По замечанию законоучителя цесаревича, Платона, «великий князь был особо склонен к военной науке». [31]
За обеденным столом у Павла часто были, кроме графа Захара Григорьевича Чернышева, тайный советник граф Миних70 и Иван Перфильевич Елагин71, где возникали разговоры о военных действиях русской армии. Порошин отмечал, что рассказы собеседников слишком влияют на формирование интереса мальчика к военному делу. Он полагал излишним для государя вникать “в офицерские мелкости”, а “надобно влагать в мысли его такие сведения, кои составляют великого полководца, а не исправного капитана или прапорщика (младший офицерский чин (14-го класса) по Табели о рангах)”. [21] И всё это несмотря на то, что ни Екатерина, ни Никита Панин не приветствовали пристрастие Цесаревича к военным наукам, у которого была неудержимая природная страсть к военной службе и с возрастом стала проявляться всё сильнее.
Напротив, Пётр Иванович Панин, который постоянно посещал великого князя до отъезда в армию в 1769 году, старался развить военные наклонности в наследнике.