Эшелон: полигон «Либава». ЦГВ. Владимир ЗемшаЧитать онлайн книгу.
бамовском музее даже эту памятную дату обозначили! Во, как оно у нас бывает!..
Здесь, в Чехословакии, хоть и не было мерзлоты, эшелон тянулся медленно, часто останавливаясь. На остановках некоторые солдаты спрыгивали на землю, демонстрируя из-под расстёгнутых кителей нижнее бельё, разминали кости, дурачились, из окон вагонов продолжали вылетать пустые консервные банки. Офицеры стояли кучками, курили, загоняли разболтавшихся солдат назад в вагоны, покрикивали. В голове эшелона вдоль платформ с техникой прогуливались часовые…
Выгрузка
Эшелон издал скрип и остановился. В ночи раздавались команды. Освобождались вагоны. Разгонялось тепло сновидений холодным ветром полигона. С платформ поползли горбатые коробки БТРов, выстраиваясь в колонну. Прошло больше часа в суете, криках, стуках кувалд, выбивающих колодки из-под колёс, закреплённых на платформах БТРов. Пехота, основательно продрогнув, приступила к погрузке на машины. Светало. Рассвет холодным туманом застлал пространство. Руки хватались за влажные грязные скобы на бронемашинах, открывали люки. Солдаты забивались внутрь железных коробок, издающих тепло, вперемежку с оружием, вещмешками и прочим имуществом.
– Ротного к комбату! – Раздался сиплый голос ЗНШа.
Из-под макушек хмурых сосен медленно всплывало утро….
– Водителей и старших машин в голову колонны! – прозвучала долгожданная команда, предвещая начало движения.
После короткого инструктажа все заняли свои места. Зарычали двигатели. Дёрнулась с места головная машина и вся колонна устремилась вперёд…
Лейтенант Майер, немного пришедший в себя, качался в люке БТРа. Желудок на ухабах продолжал сокращаться. Лингафон сжимал горло, которое жадно глотало холодные потоки воздуха. Но мозг работал чётко. Был обязан! На похмельный синдром не было ни времени, ни права. А, тем более, в такое время, когда свирепствует «сухой закон»! Другими словами ни одна посторонняя душа не должна была понять или хоть как-то заподозрить, чего стоит этому лейтенанту так держаться. Ответственность за своё разнузданное подразделение, за здоровье вверенных многонациональных солдат и честь советского офицера вытесняла вместе с потоками холодного пота дикое, почти животное желание упасть ниц и валяться с дикой головной болью и выворачивающимся желудком на кровати, как позволил бы его любой гражданский двадцатиоднолетний сверстник…
Перед атакой
Полигон. Рассвет. Небо затянуто тучами. Батальоны заняли исходные позиции. БТРы сгрудились на поляне. Офицеры дорабатывают карты. Дымятся полевые кухни. Прыгают на ухабах машины обеспечения, суетятся старшины. Грязные неуклюжие солдаты вытаскивают котелки. Другие с сержантами под руководством офицеров набивают магазины, пулемётные ленты, обладатели РПГ прикручивают зелёные цилиндры пороховых зарядов к противотанковым гранатам. Офицеры решают, кому из солдат доверить ручные осколочные гранаты.
Конец