Голь перекатная. Картинки с натуры. Николай ЛейкинЧитать онлайн книгу.
родину тянет, дяденька. Я ведь здесь родился. Каждый уголок мне знаком, каждая физиономия личности в рынке. А ведь у нас в Шлиссельбурге житье каторжное.
– Зато пьяное.
– Ах-с… Бросьте… Который денек на вино двугривенный очистится, так уже считаешь себя счастливым. А то и на хлеб-то не хватает.
– А ты уж вино считаешь важнее хлеба.
– Болезнь… Сосет… Да и единственная услада в нашей собачьей жизни, дяденька.
– Хочешь, я в больницу тебя положу и лечить буду? – предложил дядя. – Теперь от вина лечат, настоящие доктора лечат, а не какие-нибудь знахари.
– Бесполезно. Меня не вылечат. Да если и вылечили бы, что я трезвый делать буду, куда я пойду?
– Тогда можно поприодеть тебя и место тебе какое-нибудь найти.
– Помогите уж так, дяденька. Дайте денек-другой пожить всласть…
– Это ведь значит на вино тебе дать. На вино ты просишь.
– Не скрываюсь. Погуляю на свободе и опять в нищенский комитет попаду. Перешлют.
Дядя покачал головой и прищелкнул языком.
– И это ты прямо мне в лицо, без зазрения совести говоришь, – сказал он. – Бесстыдник!
– Что же делать-то, дяденька! Зато не вру… – отвечал Чубыкин. – Несчастный я человек.
– А если бы тебя в монастырь послать на покаяние, грехи замаливать? Тут даже говорили у нас в рынке, что мы тебя на Валаам в монастырь послали.
Чубыкин отрицательно отмахнулся головой.
– Думаю, что бесполезно. Выгонят. Как только напьюсь – и протурят.
– Там ведь вина достать негде. Там следят.
– Вино во всяком месте достать можно, дяденька. Да и не чувствую я призвания, не такой я человек. Погибший я человек, – отвечал Чубыкин.
Дядя задумался и через минуту произнес:
– Ну что нам с тобой делать?
– Помогите, не мудрствуя лукаво, несчастному человеку, – поклонился в пояс Чубыкин.
– Да ведь на вино просишь ты, на вино. А на вино я дать не могу.
Чубыкин тяжело вздохнул.
– На вино-с…
– Одеть тебя благопристойно – пропьешь.
– Пропью, дяденька. Да и зачем вам одевать меня? Дорого стоит. А лучше выдайте так три-два рублика и пары две белья на передевку. В баню надо сходить, а перемениться нечем.
– Белье тебе сейчас дадут. А денег не дам, не дам нынче. И не ходи ты ко мне домой. И дома я скажу, чтоб тебе не давали. Да и не срами меня дома, пожалей.
– Домой к вам не пойду. Хорошо, извольте. За белье спасибо… Дай вам Бог здоровья. Но уж зато и вы пожалейте меня несчастного – дайте денежной милости рублик. Пить-есть надо.
– Если хочешь, тебя здесь на дворе приказчики накормят.
– А ведь вам это все-таки неприятно будет, все-таки мараль на вас. Так дайте рублик-то, и я в закусочную пойду.
Чубыкин опять поклонился. Дядя размышлял.
– Положим, ты уж и так нас вконец здесь осрамил, – произнес он. – Ты который день по рынку-то ходишь?
– Второй. Только второй-с.
– И всех обошел?
– Нет, дяденька, не