Авантюристы Просвещения. Александр СтроевЧитать онлайн книгу.
о «стихотворении в прозе», об аресте и допросе как о литературной полемике, о расшифровке как о переводе с немецкого:
Вирши сии довольно любопытны. Сочинитель явился самолично в Петербург и четырежды побывал у меня. Поскольку он человек молодой и не решается объявить себя публично поэтом, то пытался отрицать, что это он. Под конец он-таки мне признался и подозревает, что вы добыли для меня его творение, хоть я и утверждал обратное. Все же, узнав меня лучше, он остался мною доволен. Вы знаете, что я не столь силен в немецком языке, чтоб понять его творение, но я велел перевесть его на французский. Измышления, коими оно наполнено, не позволяют ему взобраться на Парнас, и я полагаю, что он более писать не будет205
(что, добавим, и затруднительно было бы сделать, сидя в тюрьме). Письмо это французская полиция нашла в бумагах Чуди и, видимо, без труда расшифровала.
Но вернемся к д’Эону, способствовавшему освобождению Чуди из Бастилии. Он продолжал покупать книги и во Франции, и в Англии. Но, потеряв свой пост в Лондоне, он лишился жалованья и решил продать библиотеку Северной Семирамиде. 27 января 1769 г. он послал А. В. Олсуфьеву, кабинет-министру Екатерины II, каталог собранных им рукописей. Отвез каталог петербургский купец Анри Фулон, хозяин мануфактуры в Петровском, которому шевалье показал всю свою библиотеку206. Год спустя д’Эон снова напоминал Фулону об этом деле, утверждая, что рукописи необходимы императрице для работы по составлению нового свода законов, и назначил цену: от 8 до 10 тысяч рублей (заодно предлагая взять в уплату российское железо)207.
Купец сумел распространить в Петербурге подписку на многотомные «Досуги» д’Эона (подписались граф А. П. Шувалов, граф А. С. Строганов, С. К. Нарышкин, князь М. М. Щербатов – на два комплекта). Обрадованный д’Эон послал 5 сентября 1770 г. целый ящик своих творений и попросил поместить объявления об их продаже в газетах Петербурга и Москвы.
По утверждению д’Эона, Олсуфьев предложил ему 4,5 тысячи фунтов стерлингов за всю библиотеку (7 каталогов), но, сославшись на военное время, просил обождать208. Д’Эон тем временем заложил рукописи за 1800 фунтов стерлингов. После того как в 1774 г. между Россией и Турцией был заключен мир, шевалье обратился к послу в Лондоне гр. А. С. Мусину-Пушкину с просьбой о двух тысячах фунтов, дабы выкупить рукописи и передать их императрице, обязуясь и далее подбирать для нее сочинения по юриспруденции (то есть стать ее библиотекарем на манер Дидро), а также предлагал уступить всю свою «библиотеку литератора» по цене, которую будет угодно назначить Северной Семирамиде. Но той не было угодно: императрица утверждала, что после опубликования «Наказа» ее буквально засыпали подобными предложениями209.
На склоне лет, в 1791 г., кавалер-девица создала из книг свой парадный портрет, опубликовав каталог выставленной на продажу на аукционе Кристи библиотеки210. Чтобы привлечь публику и выручить побольше денег, д’Эон решил пустить с молотка свой миф: мебель, оружие, драгоценности и
Arsenal, Mss, F. Bastille. № 11945. Fol. 292.
Д’Эон к А. В. Олсуфьеву, Лондон, 27 января 1769 г. (черновик). – ААЕ. MD. France. Vol. 2187. Fol. 62r°–v°. Фулон был свойственником и компаньоном петербургского купца Мишеля, французского дипломатического агента с 1755 г.
Д’Эон к Фулону, Лондон, 25 августа 1770 г. (черновик). – ААЕ. MD. France. Vol. 2187. Fol. 64–66.
Détail exact de tout ce qui s’est passé à се sujet entre la cour de Saint-Pétersbourg et le chevalier d’Éon depuis 1769 jusqu’à présent [entre 1774 et 1777] – AAE. MD. France. Vol. 2187. Fol. 72–73.
Две богословские рукописи из библиотеки шевалье д’Эона (Exercices du chrétien, Traité sur la prière) попали в собрание графа М. Ю. Виельгорского, а с 1856 г. хранятся в Петербурге в Национальной (бывшей Публичной) библиотеке (Fr.O. I. Ед. хр. 205, 206). Пользуюсь случаем поблагодарить В. А. Сомова, который любезно сообщил мне о них.
Catalogue des livres rares et des manuscrits précieux du cabinet de la chevalière d’Éon. Londres: Spilsburg, 1791.