Слова. Эшли ДжейдЧитать онлайн книгу.
И тогда я вспоминаю, какой большой у него член.
Ему приходится потрудиться, даже чтобы всунуть головку.
– Ты такая чертовски узкая.
– Это ты чертовски большой, – парирую я, и он смеется себе под нос. Однако смех превращается в стон, когда он проталкивается еще немного.
Я закусываю губу, пока он растягивает меня. Феникс еще даже наполовину не вошел, а мне уже больно.
Собравшись с духом, я шепчу:
– Можешь просто… начать.
Я из тех девушек, кто всегда предпочитал отдирать пластырь одним движением, и чем быстрее Феникс лишит меня девственности, тем быстрее мы сможем перейти к приятной части.
Но я тут же жалею, что сказала ему об этом. Качнувшись, он с такой силой подается вперед, что у меня перед глазами начинают мелькать белые точки.
Меня пронзает острая, жгучая, жалящая боль, и я впиваюсь ногтями в его спину с такой силой, что, вероятно, пускаю кровь.
– Черт, – стонет он, с хлопком опуская бедра.
Господи. Ужасно больно.
Я случайно вскрикиваю.
Феникс резко останавливается.
– Ты в порядке?
– Да. Мне приятно, – заверяю я, когда ноги, которыми я обхватила его, начинают дрожать от боли.
– Боже. – Он издает горловой звук и снова толкается в меня. – Твоя киска такая чертовски ту…
И в этот момент происходят две вещи.
Первая – включается свет.
И вторая – в дверь входит Сторм.
– Вот дерьмо. Виноват.
Дверь быстро закрывается за ним.
Момент, когда меня облили свиными помоями, стал самым унизительным в моей жизни, но этот, несомненно, занял второй место.
То, что нас неожиданно прервали и что в помещении снова зажегся свет, мгновенно уничтожает весь настрой, потому что Феникс, напрягшись, сухо говорит:
– Одевайся.
Затем он скатывается с меня, даже не удосужившись взглянуть в мою сторону, пока натягивает одежду.
И это причиняет больше боли, чем потеря девственности.
Могу только предположить, что мой полуголый вид на свету и испортил момент.
Я пристыженно собираю одежду. Мне с трудом удается надеть нижнее белье и джинсы так, чтобы не обнажать слишком много кожи, ведь я уже и без того отбила у него всякое желание.
Завязывая шнурки, я замечаю, что Феникс смотрит на меня.
Он выглядит откровенно взбешенным.
– Я сделала что-то не так?
Если он не хочет трахать толстуху, то должен просто взять и сказать об этом, а не подвергать меня умственной гимнастике.
Может, я и не в его вкусе, но я все же человек.
И заслуживаю большего, чем его дерьмовые перепады настроения и то, что он заставляет меня плохо себя чувствовать. Я не приставляла долбаный пистолет к его голове, вынуждая впихивать в меня член. Он сам это сделал.
Его челюсть подрагивает, а взгляд останавливается на чем-то позади меня.
Когда я оборачиваюсь, мое лицо бледнеет, а в коленях ощущается слабость.
Там, посреди кровати, запятнав светло-голубую простыню, виднеется