Синее пламя. Алексей ПеховЧитать онлайн книгу.
ткань и плоть под ними.
Ловчий закричал, но скорее не от боли, а от ярости, отпрянул назад, и это дало ей возможность вскочить и побежать прочь. Пошатнулась из-за снега, которого здесь было до середины голени, и это спасло ей жизнь. Брошенная вслед палица пролетела там, где секунду назад находилась ее спина.
Оружие исчезло в сугробе, рядом с деревьями, где виднелись следы убежавшего торговца. Это был ее шанс. Она сунула кинжал в ножны, оказалась возле сугроба и руками в перчатках стала разбрасывать холодную крошку, пытаясь найти палицу прежде, чем припадающий на раненую ногу ловчий доберется до нее.
За спиной раздавались крики и звон оружия. Несколько раз она оборачивалась, не переставая раскидывать снег, проверяя, где находится враг, и наконец пальцы нащупали рукоятку.
Шерон вскочила и ударила снизу вверх, метя в челюсть противника. Но он выставил щит, отбивая оружие. Указывающая, не ожидавшая этого, вскрикнула от боли, пронзившей запястье, и палица вновь канула в сугробе.
Мускулистая рука поймала девушку за ворот куртки, рванула вверх, и Шерон почувствовала, что ноги потеряли опору. Она забыла о кинжале, все, что у нее оставалось, – лишь ее дар. Белое сияние охватило левую ладонь, и она кинула его человеку в лицо, уже зная, что это никак не поможет. Ее способности были опасны лишь мертвым.
Но эффект превзошел ожидания.
Ловчий с испуганным воплем отшвырнул ее от себя. Приземляясь, Шерон оперлась на травмированную руку, вскрикнула. Мир словно утратил звуки, закружился, и, чтобы сопротивляться этой вязкой патоке, потребовались все силы. Даже через боль она понимала, что испуг не будет длиться вечно и для спасения своей жизни надо двигаться.
Кинжал по рукоятку вошел в правый бок ловчего, не встретив на своем пути никакого сопротивления, погрузившись так легко, словно перед ним были не слои плотной свиной кожи, шерсти и человеческой плоти, а вода. Второй удар у нее получился куда менее успешным, полотно прошло по ребру, и клинок застрял.
Она отскочила назад от метнувшегося к ней круглого щита, который должен был разбить лицо. Мужчина зашатался, сделал шаг в ее сторону, закашлялся, захрипел, и из его раны на снег ручейком потекла кровь. Он посмотрел на нее, словно не веря, а затем упал да так и остался лежать, уже не шевелясь. Снег вокруг него медленно напитывался красным.
Шерон не знала, какое из чувств сейчас преобладает: облегчение, что осталась жива, или ужас оттого, что убила человека.
Она села рядом с трупом, баюкая руку, прижимая ее к груди, затем опустила в снег, ощущая, как жар, пульсирующий в запястье, медленно ослабевает.
Мильвио подбежал к ней, наклонился, заглядывая в лицо:
– Цела? Не ранена?
– Дай мне минуту. Я приду в себя, – попросила она. – Рука.
– Мне надо посмотреть. Пошевели пальцами.
Девушка сделала, что он просил, сказала:
– Вряд ли это перелом. Просто выбила. Лавиани подлатает.
– Она лекарь? –