Флорентийская блудница. Лана ЛанитоваЧитать онлайн книгу.
я не могу более жить в тишине и благости, словно монашка. Зачем я всем лгу? Бедный Сережа. Я не достойна его. Зачем я согласилась выйти за него замуж? Мне же тошно от его доброты. Потому что я иная. Володя правду тогда сказал обо мне, что я из тех, кто истово кается, а сама задирает подол юбки. Я блудница. Я грешница. И жизнь с таким человеком, как Сережа, для меня невыносима. Мне СКУЧНО с ним!
Она стояла и смотрела на луну, заливающую зимний сад каким-то тревожным и диким светом. Луна всегда сводила ее с ума… Она шептала и шептала слова собственного покаяния, размазывая пальцами горячие слезы.
– Мне тошно жить с этим святым человеком. Он скучен даже в близости. Когда я сплю с ним, то представляю совсем иное. Я представляю себе те сцены, о которых никогда и никому не расскажу даже на исповеди. Ибо любой священник признает меня тут же грешницей. Да, я порочна, – с вызовом произносила она. – Да, я отравлена. И это навсегда! И ничего уже невозможно изменить. А раз так, то забери меня отсюда! – шептала она, глядя в звездное небо.
В эти минуты она вспомнила ВСЁ. Сон, в котором был её полет с демоном. Она вспомнила и о том, как выглядит земля сверху, ее снежные поля и скованные льдом реки, её огнистые города и спящие под белым спудом села. Она вспомнила и о том восторге, который испытывала ее душа рядом с демоном. О том трепете, который вызывал каждый его взгляд.
– Неужели же этот, самый прекрасный и сильный человек в мире, мог держать меня за руку?
А дальше пошли воспоминания о своем недавнем сне. О тисках, плетке и поводке в банной горнице. Воспоминания обожгли ее душу приступом мучительного стыда. Но при всем этом по телу разлилась такая немыслимая сладость, что, не выдержав ее, Глафира стиснула зубы и, запрокинув голову, застонала от жгучего вожделения. Рука невольно коснулась промежности – она была настолько мокрой, что влага измочила ночную сорочку.
– Вот, как надо любить и хотеть, – шептала она. – С мужем у меня ни разу не было такого…
Пальцы касались набухших от вожделения сосков.
– Он часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо… Он – часть Владимира. Его лучшая часть. В Володе я любила именно эту часть, – Глаша зло расхохоталась и тряхнула длинными волосами. – К чему лукавить? Ведь я так легко поддалась соблазну лишь по причине того, что изначально была порочна. А бордель? Вспомни, как ты в нем оказалась? Отчего ты не прибилась к артели каких – нибудь рабочих? Вновь не попробовала стать швеёй? Не потому ли, что тебе нравилась та жизнь, в которой ты оказалась? Согласись, что жизнь дорогой куртизанки или содержанки богатого человека намного интереснее жизни швеи или прислуги. Разве не так? К чему? К чему все эти реверансы и игры в собственное целомудрие? Признайся, что ты не годишься в жены такому мужчине, как Мельников. А он, глупый, тешит себя мыслями о том, что совершил благородный поступок и спас тебя.
Она нервно заходила по комнате.
– Мне осточертело его слащавое благородство! Мне надоело чувствовать себя обязанной этому человеку. Я совершила ошибку, связав