Должен жить. Аркадий и Борис СтругацкиеЧитать онлайн книгу.
посмотрел на него с удивлением и жалостью.
– Зачем, дядя Гриша? Не надо.
– Ты полагаешь, не надо? – задумчиво спросил Дауге.
– Конечно. Ни к чему это, честное слово.
Дауге, склонив голову набок, прищурившись, взглянул на него.
– Уж не воображаешь ли ты, – ядовито произнес он, – что я раскис оттого, что меня вывели в тираж? Что я жить не могу без этих самых таинственных бездн и пространств? Плевать я хотел на эти бездны! А вот что я один остался… Понимаешь, один! Первый раз в жизни один!
Гриша неловко оглянулся. Толстый иностранец смотрел на них. Дауге говорил тихо, но Грише казалось, что его слышит весь зал.
– Почему я остался один? За что? Почему именно меня… Ведь я не самый старый, тезка, Михаил старше, и твой отец тоже…
– Дядя Миша тоже идет в последний рейс, – робко сказал Гриша.
– Да, – горько проговорил Дауге – Миша наш состарился… Ну, пойдем выпьем.
Они вошли в бар. В баре было пусто только за столиком у окна сидела какая-то женщина. Она сидела над пустым бокалом, положив подбородок на сплетенные пальцы, и смотрела в окно на бетонное поле аэродрома.
Дауге остановился и тяжело оперся на ближайший столик. Он не видел ее лет двадцать, но сразу узнал. В горле у него стало сухо и горько.
– Что с вами, дядя Гриша? – встревоженно спросил Быков-младший.
Дауге выпрямился.
– Это моя жена, – сказал он спокойно. – Пойдем.
«Какая еще жена?» – подумал Гриша с испугом.
– Может быть, мне пойти подождать в машине?
– Чепуха, чепуха… – пробормотал Дауге. – Пойдем.
Они подошли к столику.
– Здравствуй, Маша, – сказал Дауге.
Женщина подняла голову. Глаза ее расширились. Она медленно откинулась на спинку стула.
Ты… не улетел? – спросила она.
– Нет.
– Ты летишь после?
– Нет, я остаюсь.
Она продолжала глядеть на него широко раскрытыми глазами. Ресницы у нее были сильно накрашены. Под глазами сеть морщинок. И много морщинок на шее.
– Что значит – остаешься? – недоверчиво спросила она.
Он взялся за спинку стула.
– Можно нам посидеть с тобой? – спросил он. – Это Гриша Быков. Сын Быкова.
Тогда она улыбнулась Грише той самой привычно-обещающей ослепительной улыбкой, которую так ненавидел Дауге.
– Очень рада, – сказала она. – Садитесь, мальчики.
Гриша и Дауге сели.
– Меня зовут Мария Сергеевна, – продолжала она, разглядывая Гришу. – Я сестра Владимира Сергеевича Юрковского. (Гриша опустил глаза и слегка поклонился.) Я знаю вашего отца. Я многим ему обязана, Григорий… Алексеевич.
Гриша молчал. Ему было неловко. Он ничего не понимал. Дауге сказал напряженным голосом:
– Что ты будешь пить, Маша?.
– Джеймо.
– Это очень крепко? – спросил Дауге. – Впрочем, все равно. Гриша, принеси, пожалуйста, два джеймо.
Он смотрел