Дочь не по карману. Ирина МартьяноваЧитать онлайн книгу.

      …густая, пластелинообразная мокрота…

      …поражается весь организм, но больше всего страдают дыхательная и пищеварительная системы…

      …неизлечимое…

      …дорогостоящее…

      …не переваривается пища…

      …постоянный кашель…

      …деформируются фаланги пальцев по типу барабанных палочек…

      …ногти в виде часовых стёкол…

      …инвалидность…

      …частота болезни в России – 1:10000 новорождённых…

      …подавляющее большинство больных умирает в детском возрасте… умирает… в детском возрасте… умирает… в детском воз…

      Не может быть. Этого просто не может быть. Со мной ничего подобного не должно произойти. Руки вновь потянулись к всезнающему помощнику:

      …бледность кожных покровов…

      …раздутый «лягушачий» живот…

      …ярко выраженный сосудистый рисунок…

      …вялость…

      …зловонный жирный стул…

      …главный признак заболевания – повышенная солёность тела…

      Чёрт. Чёрт. Чёрт!!!

      Смотрю на время. Сколько она уже спит? Больше трёх часов. Перескакивая по две ступени сразу, вбегаю на второй этаж и распахиваю в детской шторы. Спит. Не дожидаясь, когда откроет глаза, тормошу и распеленовываю свою сонную красавицу.

      Грустное осеннее солнце рентгеном просветило крошечное тельце. Присмотрелась и ахнула… Гигантский живот исчерчен голограммой капиллярной сетки. Непропорционально выглядят тонюсенькие ручки и ножки. Бледная кожа поражает прозрачностью.

      Поднесла к носу подгузник. Фууу!

      Куда я смотрела? Ослепла от счастья.

      Так, что ещё? Облизываю пересохшие губы, зажмуриваюсь и целую малышку в лоб.

      Жизнь мгновением проносится в голове. Счастливые кадры, которые минуту назад надёжно хранились в памяти, в секунду истлевают и развеиваются пеплом. Всё, что раньше казалось страшным и непоправимым, вмиг становится глупым и ничтожным. Горько-солёная.

      Судорожно целую щёки, руки, ноги, животик, облизываю ладошки и пяточки. Злата вся нечеловечески солёная. Всё понятно без всякой потовой пробы. Тревожная птаха в агонии бьётся в груди и рвётся на волю, подбираясь к горлу. Позже я прочту где-то притчу: «В старину считалось, что солёный ребёнок наказан сатаной и должен умереть…»

      – Мама, мамочка! – захлёбываясь слезами и задыхаясь в трубку, сбивчиво передаю разговор с генетиком.

      Слова поддержки, сказанные человеком, подарившим мне жизнь, навсегда станут мантрой-заклинанием:

      – У нашей Златы обязательно всё будет хорошо. Вот увидишь. Человеческий фактор никто не отменял.

      Ночь душит, давит бетонной плитой. Только бы дождаться утра и не свихнуться от безысходности…