МЫ. Глубинные аспекты романтической любви. Роберт ДжонсонЧитать онлайн книгу.
же, между Корнуэльсом и Ирландией происходит борьба. Внутренние попытки синтеза всегда начинаются с конфликта. Поэтому когда мы впервые слышим об Ирландии, то одновременно слышим о дани, о дани ужасной – триста юношей и триста девушек! Давайте посмотрим, что это значит.
Если мужчины и женщины цепляются за доминирующие патриархальные установки и отказываются жить в мире с внутренней фемининностью, она будет требовать дань: когда мы отказываемся интегрировать новое энергетически заряженное влечение, скрытое в бессознательном, бессознательное так или иначе потребует соответствующую дань. Эта «дань» может принимать форму невроза, подавленного настроения, ипохондрии, навязчивых состояний, болезненного воображения или парализующей депрессии. В своих сочинениях Карл Густав Юнг дает нам живой пример. Его пациентом был ученый, высочайший интеллектуал. Он пытался существовать, исключив свои чувства, лишив себя эмоциональной связи и религиозной жизни. Внезапно у него возникла навязчивая идея в то, что он болен раком желудка. Рака не было, но он испытывал физическую боль и ужасно от нее страдал. Эта навязчивая идея парализовала его самого и его профессиональную деятельность. Строгий рациональный ум ученого не мог разрешить эту проблему. Он получил облегчение от своих навязчивых мыслей, только согласившись реинтегрировать свою внутреннюю фемининность, то есть человеческие и духовные ценности, от которых он отказался много лет назад. Таков Морольд. Такова дань Морольда, которую следует заплатить за его меч.
Если бы только мы могли научиться признавать фемининность. Если бы мы знали, как добраться до Ирландии и обрести мир! Вместо этого мы пытаемся избавиться от своей фемининности, и делаем это неосознанно, но навязчиво: мы объедаемся и напиваемся, мы попадаем под власть своего настроения, нас мучают головные боли. Если бы мы научились управлять своей фемининностью, продажа болеутоляющих средств сократилась бы очень существенно. Нам требуется научиться гулять, когда светит солнышко, и видеть земные краски, относиться с должным уважением к своему телу, быть чуткими к музыке, жизни и прислушиваться к собственным снам, не скрывать эмоции от людей, которых мы любим. В этом случае мы можем обрести мир; мы больше не обнаружим Морольда перед нашей дверью и не почувствуем у себя на горле острие меча.
Но мы не можем этого сделать, увязнув в своих патриархальных установках в бессознательном Корнуэльсе. Мы должны отправиться к тем частям своей психики, которых едва касались и которые едва знаем. Мы должны плыть вперед и направляться в глубокие моря, рискуя всем и оставаясь в безопасности в плаванье по морям Господа Бога.
4. Меч и арфа
Следует уточнить, что Тристан является одновременно в двух ипостасях: в виде Эго западного мужчины, то есть его Я, которое переживает эту историю, и в образе главного героя. Для нас это обстоятельство имеет огромное значение. Эго западного человека жаждет героизма. Только героический дух поднимает