Пушкин путешествует. От Москвы до Эрзерума. Лариса ЧеркашинаЧитать онлайн книгу.
с просьбой выхлопотать для меня разрешение на приезд в лагерь. Я прибыл туда в самый день перехода через Саганлу и, раз я уже был там, мне показалось неудобным уклониться от участия в делах, которые должны были последовать; вот почему я проделал кампанию в качестве не то солдата, не то путешественника».
…Появлению «Путешествия в Арзрум» обязаны мы… французскому дипломатическому агенту Виктору Фонтанье. Думается, Пушкину неприятно было читать его книгу «Путешествие на Восток», в коей автор отзывался о России «как смеси азиатского варварства и европейского феодализма».
Язвительные строки Фонтанье о русском поэте, «который оставил столицу, чтобы воспеть подвиги своих соотечественников», а возможно, и полное сарказма замечание француза о турках, не имевших «бардов в их свите», побудили Пушкина принять литературный вызов и выйти из него победителем.
Но и в родном отечестве в адрес Пушкина раздавались упреки. Правда, иного порядка. «Мы думали, что автор Руслана и Людмилы устремился на Кавказ, <дабы> в сладких песнях передать потомству великие подвиги русских современных героев, – сетовал на страницах “Северной пчелы” Фаддей Булгарин, – .и мы ошиблись!»
«Приехать на войну с тем, чтобы воспевать будущие подвиги, было бы для меня, с одной стороны, слишком самолюбиво, а с другой – слишком непристойно», – парировал своим оппонентам поэт. И называл две причины, ставшие отправными к путешествию на Кавказ: «Желание видеть войну и сторону малоизвестную…»
По счастью, это ему удалось.
Дорожная муза
«Я и в коляске сочиняю»
Муза была благосклонна к страннику-поэту: не изведать, сколь много вдохновенных строк родилось под цокот лошадиных копыт и перестук колес… И сколько дорожных впечатлений, уже позже, – в кабинете или «в постеле», – «проросли» в живой стихотворной ткани пушкинских шедевров?
«Подъезжая под Ижоры»
В январе нового 1829-го в Старицах царило веселье – давали святочные балы. И Александр Сергеевич принимал в них самое деятельное участие: много танцевал, не скупился на комплименты провинциальным барышням и усердно ухаживал за синеглазой Катенькой Вельяшевой, дочерью старицкого исправника. На обратном пути из Старицы в Петербург Пушкин сочинил ей игривое посвящение:
Подъезжая под Ижоры,
Я взглянул на небеса
И воспомнил ваши взоры,
Ваши синие глаза.
Хоть я грустно очарован
Вашей девственной красой,
Хоть вампиром именован
Я в губернии Тверской,
Но колен моих пред вами
Преклонить я не посмел
И влюбленными мольбами
Вас тревожить не хотел.
Упиваясь неприятно
Хмелем светской суеты,
Позабуду, вероятно,
Ваши милые черты,
Легкий стан, движений стройность,
Осторожный разговор,
Эту скромную спокойность,
Хитрый