Миткаль. Шлейф одержимости. Матильда АваланжЧитать онлайн книгу.
я, рассудив, что надо сообщить хоть какие-то сведения.
– Да? – переспросил Влад. – То есть вы утверждаете, что причиной изменения размера Алисы было апельсиновое варенье? Так, Ева Ранг?
Черт, судя по его тону, дело обстоит далеко не так.
– Что молчите, Ранг? Язык проглотили? А может ложку апельсинового варенья? Раз вы не помните это, расскажите об эпизоде с тонущими в луже.
– Алиса наплакала лужу слез, упала в неё и стала тонуть, – сообщила я доверчиво, имея весьма смутные впечатления об этом эпизоде. – Там был гусь…
– Робин Гусь, – ледяным тоном бросил Влад.
– Потом, кажется, то ли мышь, то ли крыса, попугай, птичка, и Орлёнок Эд, – честно перечислила я всех, кого помнила. – У Владимира Семёновича Высоцкого, который очень любил «Алису» даже есть песенка «Орлёнок Эд». Не слышали, Влад Вячеславович?
– Вижу, Высоцкого вы знаете больше, чем Кэрролла, – усмехнулся Влад. – Так какую смысловую нагрузку несёт этот эпизод, Ева Ранг?
Понятия не имею.
– Это уже не по содержанию, – послышался чей-то сдавленный шёпот. – Это по критике.
– Если кто-то умный сейчас не замолчит, то я спрошу по критике и его. Последний вопрос, Ева Ранг. Если ответите, я поставлю вам всего лишь одну двойку в свой журнал. Поведайте нам, что произошло с Алисой после того, как она встретила большого щенка?
Группа смотрела на меня чуть ли не с жалостью. Почему мне так не везёт с этой «Алисой», будто она заколдована?
Я ведь читала, только все вылетело из головы. Понимая, что изъясняюсь, как пятилетняя, я никак не могла сконцентрироваться и собрать мысли воедино. Выдохнула, пытаясь сосредоточится, и совершенно неожиданно для себя выдала очень странную фразу:
– Она, кажется, встретила синего червяка, который курил кальян. И очень даже зря. Ведь курение вредит здоровью.
Молчание Влада Вячеславовича было слишком нехорошим. Он вывел что-то у себя в журнале. Судя по движению его руки, напротив моей фамилии появилась явно не одна двойка.
Я понимала – с мировой литературой всё очень-очень плохо, но не понимала, какой черт дернул меня сказать про вред курения.
– Вот что, Ева Ранг. Не скрою, я и раньше был о вас не слишком хорошего мнения, но сейчас вы опустили себя ниже плинтуса и вряд ли уже подниметесь в моих глазах. Если вы даже не можете запомнить героев книги, которую называют детской, то я просто умываю руки. И если вы таким образом решили продемонстрировать своё остроумие – то грош цена вам и вашему остроумию, Ева Ранг. Я даже не знаю, какими словами выразить глубину своего презрения к вашей амбициозной, ленивой, скудоумной и пошлой персоне. Я редко говорю такие слова студентам, но вам я их скажу. Я не хотел бы видеть вас на своих занятиях. Всем спасибо за работу, все свободны.
Он нервным шагом вышел вон за десять минут до звонка. Секунд пятнадцать тишины – и группа взбесновалась.
– Совершенно ненормальный какой-то! – заявила Лиля, видимо, наконец-то сложив о Владе Вячеславовиче мнение.
И я, кажется, готова была с ней согласиться. Да, я была неправа – мне следовало