Царевна Софья и Пётр. Драма Софии. Андрей БогдановЧитать онлайн книгу.
не только в городах, но и в торгово-промышленных селах, таких как Лысково, Мурашкино, Иваново, Спасское, были связаны транспортной инфраструктурой и торговыми капиталами, в которых помимо духовных и светских феодалов, «именитых людей» и крупных купцов (типа Строгановых и Гурьевых) все более значительную роль играли крестьяне (Калмыковы, Глотовы, Федотовы-Гусельники, Осколковы, Шангины и др.), фактически владевшие целыми сельскими округами и городами, огромными промыслами и сотнями тяжелогрузных судов.
Эффективность сложившейся хозяйственной системы проявилась, например, в огромном размахе каменного строительства во время правления царя Фёдора и Софьи. Только прямой вывоз русских товаров за рубеж через Архангельский порт ещё в середине века по стоимости превысил миллион рублей в год (эта цифра составляет более 18 млн по золотому курсу начала XX в.). Колоссальный доход давала торговля России с Востоком, не считая выгод закрепленного за русским купечеством европейско-азиатского транзита через территорию России по Великому Волжскому пути (в Астрахани одной пошлины собиралось более тысячи золотых в день) и через Урал и Сибирь.
Не имевшие иного политического голоса, кроме бунта (ибо Земские соборы давно превратились в фикцию), торгово-промышленные круги были связаны с правительством узким слоем лиц, входивших в привилегированные корпорации гостей, Гостиную, Суконную и Кадашевскую сотни и т. п. Для радикальной защиты строя их можно было лишь уничтожить (например, конфискацией капиталов, вывозом работных людей и карательными походами), заменив промышленниками-крепостниками, подконтрольными бюрократическим структурам (Берг-, Мануфактур-, Коммерц- и прочим коллегиям).
Такая акция, хотя и позволяла расширить экспорт сырья по демпинговым ценам, неизбежно вела к кризису (который и грянул впоследствии, уже при Екатерине II) из-за отставания производительности рабского труда от вольнонаемного, развивавшегося на Западе, в то время как в России он истреблялся при Петре и его преемниках. Она означала также разгром экономики, на который Софья и ее советники не могли пойти уже в силу особенностей воспитания.
Но главное – царевна при всем желании не смогла бы принять радикальных мер спасения феодального государства, не потеряв власти в придворной борьбе еще до того, как произошел бы социальный взрыв. Софья умиротворяла торгово-промышленное, прежде всего городское и сельское государственное (а не крепостное) население, следуя привитой ей Симеоном Полоцким органической теории «порядка» в отношениях между частями «государственного тела»: головой-правительством и местной администрацией, производительными руками, ногами и т. п.
– Невозможно имать мирствовать многое множество людей, не возъимев в судах правосудства, – указывал царевне Сильвестр Медведев.
И Софья действительно, вслед за царем Фёдором, сосредоточила внимание на контроле за правосудием и искоренении должностных злоупотреблений, продолжила практику передачи управленческих