Ромейская история. Олег ЯковлевЧитать онлайн книгу.
Елена, его мать! Это по её велению обретён был и воздвигнут на Голгофе Святой Крест, на коем распят был Господь наш.
– А то что за статуя, с нимбом? – спросил Любар о помещённой к востоку от гигантского сквозного столпа ещё одной скульптуре.
– Это тоже император Константин. Вокруг головы его – сияние. Оно сделано из гвоздей, которыми был пригвождён к Кресту Спаситель.
– Ну уж, из тех прямь? – Любар недоверчиво качнул головой.
– Молчи, нечестивый! – зашипел на него Катаклон. – Как ты смеешь насмехаться над святыней и иметь сомнение в том, что не подлежит сомнению?!
Ко двору примыкал, с одной стороны, храм Святой Софии, а с другой – императорский дворец. Поражённых красотой и роскошью русов провели через анфиладу просторных залов.
Кевкамен тихим голосом коротко пояснял:
– Эрос – зал оружия… Триклин девятнадцати аккувитов… Портик Золотой Руки… Орология – зал часов.
Сонм придворных в красочных парадных одеяниях ожидал в залах выхода базилевса. Каждый чин занимал здесь определённое место согласно строго заведённому порядку. Низшие толклись в помещениях вдали от Золотой палаты, высшие – патриции и магистры – стояли с надменными выражениями на лицах у входа в приёмный зал дворца Магнавры.
Русы проследовали через галерею Триконха – огромных размеров тронный зал в два этажа. Нижний этаж опоясывала галерея с тонкими мраморными колоннами.
Залы дворца изумляли своим богатством: повсюду сияла золотая, серебряная и фарфоровая посуда, на стенах висели персидские ковры, драгоценные каменья украшали чаши, кубки, узкогорлые лекифы[48], оклады икон, пёстрые мозаичные изображения животных. Крыша зала Жемчуга покоилась на восьми колоннах, а пол выложен был дорогим пелопоннесским мрамором. Шесть колонн из фессалийского зелёного мрамора поддерживали золочёную крышу зала Камиласа. Стены этого зала тоже украшала мозаика. Русы с восхищением рассматривали фигуры людей, собирающих плоды, сцены охоты, в зале Эроса они увидели картины оружия.
Кевкамен отстал от гостей и, согласно этикету, скрылся в толпе таких же, как и он, спафарокандидатов. Строгие диэтарии[49] во главе с примикарием наблюдали за порядком и раскрывали перед Иванкой и его спутниками высокие двери. Наконец русы остановились перед дверью в Большую Золотую палату.
– Как увидите базилевса, падайте ниц, – вполголоса пояснял им полный невысокий грек в белой шёлковой хламиде с вышитыми на ней золочёными крестами. – Вот сейчас появится Великий Папия, стукнет трижды посохом, откроются двери, и вы войдёте в Золотую палату.
– Ни перед кем ещё выи не склонял, – мрачно и твёрдо отрезал по-гречески воевода. – И перед вашим царём не упаду. Предки наши никогда вам, ромеям, не кланялись!
– Отринь свою гордость, доблестный! – в ужасе прошептал толстый грек. – Сейчас ты увидишь такое!..
Но воевода в ответ лишь презрительно усмехнулся и пожал плечами.
Появился
Лекиф – узкогорлый восточный кувшин.
Диэтарий – дворцовый чиновник, примикарий – глава диэтариев.