Волк советской эстрады. Юлия ВолкодавЧитать онлайн книгу.
подходит, что-то в нём такое, подневольное. А для него занятия музыкой всегда были отдушиной, поощрением после трудного школьного дня, удовольствием.
– А после це-эм-шат, как мы их называем, идут позвоночные, – продолжил рыжий. – Ну то есть те, за кого позвонили, у кого родители большие шишки. Вот это уже несправедливо, да, когда бездарные детки партийных работников и гэбистов, играющие как ресторанные лабухи, идут вне конкурса.
Тут Лёня подумал, что он и есть самый настоящий сын гэбиста, или где там его отец служит? Но папа ни словом не обмолвился, что может помочь с поступлением. Да Лёне бы и в голову не пришло его просить.
– Вот и считай, сколько мест остаётся после их всех, – резюмировал рыжий. – Так что, если хочешь на следующий год поступить, мой тебе совет – договорись с кем-нибудь из местных преподов об индивидуальных занятиях. На платной основе, конечно. Тебя за год натаскают, а потом ещё и помогут поступить, дело чести, своего ученика протащить. Что ты так смотришь? Да, я так и поступил. Но поступил же!
– У ме-еня де-енег нет, – вздохнул Лёня.
– Деньги можно заработать. Считай, что тебе сегодня крупно повезло, парень, – рыжий порылся в потрёпанном портфеле, достал карандаш, вырвал лист из нотной тетради и что-то начеркал. – Вот, держи. Гастроном «Елисеевский» знаешь?
Никакого гастронома Лёня, конечно, не знал.
– Деревня! – рыжий ещё что-то начеркал. – Вот адрес. Спросишь Тамару Матвеевну, она там завскладом. Скажешь, что от меня. Я два года у неё на складе работал грузчиком, по ночам. Дело нехитрое, ночью приходит машина с товаром, его нужно перетаскать на склад, разложить. Часа два занимает, потом можно и поспать. А день у тебя свободен, занимайся музыкой, готовься к поступлению. Денег нормально платят, на уроки хватит. Хлебное место тебе по наследству передаю.
Лёня поблагодарил, забрал бумажку, сам не понимая, зачем. Какой гастроном, какой склад, какие уроки! Он сегодня же соберёт вещи и уедет домой, в Сочи. И пропади она пропадом эта консерватория вместе с их Москвой!
Но никуда он не уехал. До вечера бродил по городу, уставший, голодный и опустошённый, не в силах вернуться туда, к бесконечно бормочущему телевизору, равнодушной Лике, вечно отсутствующему, в физическом и моральном смысле, отцу, который, конечно же, задаст тот единственный вопрос, на который у него нет ответа. И Лёня даже представлял, что он скажет и как. Удивлённо поднимет брови, нахмурится, пронзит его фирменным стальным взглядом и ледяным тоном произнесёт: «Не поступил? Ты не смог поступить? Да, видимо, я ошибся. Ты не настоящий Волк». Скорбно покачает головой и уйдёт в свою комнату. Лёня всё это уже неоднократно видел во время приездов отца в Сочи. «Ты не умеешь плавать? Ты не настоящий Волк!» – с этого всё началось, и Лёня потом полночи всхлипывал, прижимаясь к бабушкиной груди, засыпая и вновь в ужасе просыпаясь от нехватки воздуха, от давящей на уши булькающей тишины. После того раза отец уже ни к чему его не принуждал, избрал новый метод: