Без смягчающих обстоятельств. Евгения МихайловаЧитать онлайн книгу.
Называла имена людей, клички животных – это все была компания Валентины на протяжении многих лет. Это было так откровенно и очевидно, что гости ни разу не улыбнулись в самых смешных, казалось бы, местах. Артем смотрел на лицо Валентины, не в силах отвести взгляда. В ее глазах были боль и ужас. И только она искусственно смеялась и произносила восторженные фразы высоким голосом, готовым прорваться плачем.
«Вот она, изощренная пытка, – подумал Артем. – Ее публично истязают картинами украденного мира. Может, это на самом деле не просто корыстный замысел, как считает Сергей. Но и ненависть, угроза, шантаж. Но как это все возможно адресовать беспомощной Валентине? Беспомощной не только физически».
Когда Артем и Алла поднялись и стали прощаться, Лиля немного растерялась. Она явно не могла решить, уйти с ними или остаться еще.
– Поехали с нами, Лиля, – добродушно произнес Артем. – Моей пациентке необходимо отдыхать. Слишком много активности на сегодня. Вася, выведи собак, потом позвони мне, расскажешь, как себя чувствует Валентина. А ты, Валя, постарайся уснуть. Аллочка завтра приедет, немного приберет, я отпущу ее раньше.
Лиля смотрела на него прямым, пытливым и настороженным взглядом. Она не могла не понять, что ее предупредили о контроле. Артем не сомневался, что за таким взглядом что-то последует.
Во дворе они разошлись по машинам, кивнув на прощание друг другу.
А на следующий день к вечеру Лиля появилась на пороге кабинета доктора Веригина.
– Разрешите войти? У меня к вам серьезный разговор.
– Заходите. – Артем кивнул в сторону стула напротив своего стола.
Иванова была в роли матери Терезы, скорбно и достойно несущей свой тяжкий крест спасения страждущих. Она долго и довольно складно повествовала о том, какой мукой оказалась ее попытка помочь человеку с безумной потребностью рваться на край беды. Конечно, легче всего плюнуть и забыть нелепую дочь известных людей, которая не способна ценить ничего – ни того, что досталось ей от родителей, ни собственную жизнь.
– Но… – Лиля даже коснулась платочком уголка одного глаза, как будто промокая невидимую слезу, – я так привязалась… Я так втянулась в эту борьбу за жизнь Вали. Она в общении такая приятная, бесконфликтная, скромная. Если смотреть на нее с расстояния. Но на самом деле в ней живет постоянная страсть к истреблению. Любого порядка, всего, что нажито другими и досталось ей просто так. И даже собственной жизни. В прямом смысле. Она же постоянно что-то себе ломает, режет, обжигает. Ее бывшие друзья думали, это потому, что она никогда, по сути, не жила в семье, не приучена ни к хозяйству, ни к уходу за собой. А я к Вале ближе всех и поняла другое: ей нравится видеть, что кто-то страдает из-за нее. Она такая нежная, невинная, постоянная мученица, а все остальные вроде виноваты перед ней и обязаны.
– Прошу прощения, Лиля, – прервал ее на двадцать восьмой минуте Артем. – Мое время расписано буквально по секундам. Валентина Гринева – моя пациентка после