Как победить коррупцию. Александр СеверЧитать онлайн книгу.
часовщиком. Кроме этого, судьбой последего очень активно интересовались и пытались спасти от расстрела отдельные высокопоставленные советские чиновники. Об этом мы расскажем ниже.
Всех троих взяли с поличным. На рабочих местах и дома при обысках нашли неучтенные или уже вынесенные из Гохрана бриллианты, «левые» накладные, переписку на бланках Наркомфина с заграничными партнерами. Главное же, все трое отвечали за оценку, сортировку и отправку (в том числе и за границу) драгоценных изделий. Общий ущерб был оценен ВЧК как кража бриллиантов на 1500 каратов, и всех троих летом 1921 года расстреляли.
Был составлен и второй список – тех, кто из «комчиновников» получил драгоценности без специальных разрешений.
Сигналы к чекистам о разбазаривании ценностей, доставшихся большевикам от «проклятого прошлого», поступали и ранее. Скажем, «военспец» Н. И. Раттэль еще в 1918 году похвалялся золотой «екатерининской» табакеркой, усыпанной бриллиантами, которую ему якобы выдали вместо ордена. У начальника Центрального Управления Военных Сообщений РККА (занимал этот пост с 1919 по 1923 год) М. М. Аржанова таким «орденом» была… инкрустированная золотом личная трость самого Петра Великого, которую «путеец» самовольно укоротил под свой рост, ибо был всего «метр с кепкой»36.
Можно также вспомнить свадьбу бывшего матроса 29-летнего Павла Дыбенко и генеральской дочки 46-летней Александры Коллонтай, с купеческим размахом проведенную в конце марта 1918 года в одном из реквизированных большевиками великокняжеских дворцов на великокняжеской посуде и с хрусталем, после которой многие ценные вещи из дворца пропали – многочисленные гости унесли их «на память».
Да что там «военспец» или матрос из «красы и гордости Революции» – Балтфлота! Сам великий пролетарский писатель Максим Горький не устоял. Несмотря на закрытие летом 1918 года его газеты «Новая жизнь», он пошел на службу к большевикам. В феврале 1919 года его назначили на важную должность председателя экспертной комиссии по приему и оценке художественных ценностей при Петроградском отделении Комиссариата торговли.
Зинаида Гиппиус, летом и осенью 1919 года близко наблюдавшая в Петрограде «работу» этой горьковской экспертной комиссии, оставила в своих дневниках такую ядовитую запись:
«Горький жадно скупает всякие вазы и эмали у презренных „буржуев“, умирающих с голоду… Квартира Горького имеет вид музея или лавки старьевщика, пожалуй: ведь горька участь Горького тут, мало он понимает в „предметах искусства“, несмотря на всю охоту смертную. Часами сидит, перебирает эмали, любуется приобретенным и, верно, думает, бедняжка, что это страшно „культурно“!».
В последнее время, заключает Гиппиус, Горький стал скупать «порнографические альбомы» и «царские сторублевки».
Среди длинного списка «отоварившихся» в Гохране (например, прокурор РСФСР, бывший прапорщик Николай Крыленко) числилась и некая «тов. Красина-Лушникова»,