Шуты у трона. Елена ЧудиноваЧитать онлайн книгу.
у и подданную былой Российской империи. Для них я – певец «тюрьмы народов» и апологет «средневекового мракобесия с инквизицией». Те, кого принято сегодня называть патриотами, злобятся на мой европоцентризм. Для них я – «агент» Ватикана и вообще недобитая на Чудском озере тевтонка. И я горжусь и тем и этим, потому что за каждую букву своего повествования отвечаю не головой, а совестью.
В сборнике «Бремя белых» собраны статьи, выходившие в «Независимой», (той, что была при Третьякове), в «Главной теме» Михаила Леонтьева, в «Эксперте», и в аналитическом еженедельнике «Наше время».
Мы не стали выстраивать их по хронологии и, думается, поступили верно. Времена меняются, а русские беды остаются все те же.
Об исторической вине Балтии перед Россией
Мы, русские, конечно, не злопамятны. Хорошее качество, возразить нечего. Незлопамятностью своей мы показываем миру, что душа нашего народа остается христианкой[1], даже если сам народ погряз в атеизме или языческих суевериях, что сейчас, увы, еще как имеет быть. Однако весьма важно видеть черту, за которой незлопамятность переходит в иное свое качество – в беспамятство. А это уже – никакая не добродетель. Не успели лидеры Эстонии и Литвы сорвать все аплодисменты своих граждан – ветеранов фашизма неприездом на наш оккупантский праздник, как, видимо, испугавшись соседских попреков, вновь показала себя Латвия. Маленькая, но гордая страна решила выкатить нам счет за «оккупацию», раз эдак в пятьдесят превышающий ее собственный годовой бюджет. Впрочем, точной цифры еще не названо, пока лишь приблизительные подсчеты. Каким бы анекдотом казались нам такие расчеты и подсчеты, имей мы хоть чуточку больше исторической памяти.
В ходе подготовки празднования юбилея в СМИ неоднократно поднималась тема зверств тех самых фашистских ветеранов, что разгуливают сейчас в наградах Третьего рейха там, где за ношение наград победителей фашизма стариков избивают и тащат в полицейские участки. Много говорилось и о двойных стандартах, о том, как, громогласно отшлепав юного принца Уильяма за маскарадное появление со свастикой на рукаве, Евросоюз закрывает глаза на отнюдь не маскарадные, с участием официальных представителей власти, шествия нацистских катов. Хорошо, что это все было озвучено. Крайне горько, что вовсе не было сказано о фактах, случившихся всего-то на пару десятилетий раньше – в историческом отношении срок ничтожный.
Эстонская журналистка задала нашему президенту вопрос: отчего-де вы, русские, не повинитесь[2] за оккупацию, чтобы нам, значит, жить дальше дружно? Президент отослал «прекрасно говорящую по-русски» особу к документам пятнадцатилетней давности. Но даже этот достойный ответ является в своем роде игрой в поддавки.
Вот к Эстонии мы сейчас и оборотимся. (О Латвии, впрочем, речь еще впереди…) Сколь ни странно сие звучит для ее граждан, у них были (подумать только!) свои собственные коммунисты, да еще такие отмороженные, что без нашей Северо-Западной армии эстонцам не оборонить бы в январе 1919 года Ревель от Эстляндской Трудовой коммуны. Но то было в январе. Покуда в Эстонии буянили в рассуждении чего-нибудь поэкспроприировать свои доморощенные экспроприаторы, отношения между СЗА, что базировалась на эстонской территории, и эстонцами были вполне терпимыми. Хотя и не братскими, что понятно. Эстония хотела от СЗА не только военного сотрудничества, но и гарантий независимости, однако с какой стати военное командование могло счесть себя уполномоченным раздавать земли из-под короны? Наше дело боевое, красных вышибем, тогда пусть эстонцы с легитимным правительством свои вопросы и решают. Ах, северо-западники, знать бы! Соврать бы, наобещать бы, а потом фиг! Сколько жизней было бы спасено! Но вы были русские офицеры, люди чести. Не смогли бы обмануть, даже знай все наперед.
Эстонцы выжидали возможности ударить ножом в спину до осени 1919 года, до чуть-чуть не удавшегося наступления СЗА на Петроград. Отступление, как подмечают историки, отнюдь не было катастрофой. Армии нужно было всего лишь отдохнуть, перегруппировать силы, да заодно вывести в безопасные места около 40 000 гражданских беженцев: говоря не казенным языком, своих жен, детей, сестер, престарелых родителей, – всех, кому непосредственно грозил красный террор. Армия отступала с тяжелыми боями, неся потери, но и ослабляя красных. И тут вдруг северо-западникам начинают перекрывать доступ к собственным тылам и складам – переход через реку Нарову. Не надо вам сейчас переправляться, обороняйте от красных Нарву! Да хоть беженцев-то примите, мы уж обороним! Примем, примем – только сперва красных отбросьте подальше! Беженцы спят на снегу, дети и больные умирают от холода, в лагере, который и лагерем-то трудно назвать, начинается эпидемия тифа.
Седьмая армия красных по приказу Троцкого трижды атакует Нарву, и трижды ее отбрасывают от города северо-западники. Они не знают, что эстонцы, за спинами своих защитников, готовят преступный сговор с красными, который позже войдет в советские учебники как «Тартуский мирный договор между РСФСР и Эстонией» начала 1920 г. Чем больше крови прольют русские за Нарву, тем выгоднее будет для эстонцев предательство. Сговор начинается 5 декабря, последняя безуспешная попытка красных форсировать
О том, что «душа человека от природы христианка», сказал Блаженный Августин.
Через несколько дней выяснилось, что означает «попросить прощения» по-прибалтийски: посадить несчастных жертв себе на шею и кормить двадцать лет. А дальше они еще чего-нибудь выкатят.