Убийство на Васильевском острове. Игорь МосквинЧитать онлайн книгу.
кинжал, остроконечный, с одной стороны заострённый, а с другой – широким лезвием около вершка и длиной же в клинке около пяти вершков с искривлённой рукояткой, вероятно, оленьего рога около трёх вершков. Одна сторона клинка замарана кровью от острия до места на вершок от рукоятки, на другой его стороне кровяные следы едва заметны и доходят до места гораздо ниже полу вершка. Успеваешь?
– Угу, ответил дописывавший слово полицейский, но потом спохватился, вскочил и отрапортовал, – так точно.
Пристав отвернулся и, склонив голову, продолжил диктовать:
– Кинжал лежит остриём к кровати, на некотором, нет, некотором вычеркни, пиши, на расстоянии полу, – прикинул на глаз, – полу аршина от него на полу у описанного выше шкапа лежит револьвер, – поднял с пола и посмотрел, – заряженный пятью зарядами, шестой заряд использован и содержит порожнюю гильзу в барабане, ствол, – частный пристав посмотрел и понюхал, – нет, отверстие и сам конец ствола закопчён пороховым дымом. Сам револьвер обращён ручкой к шкафу, а дулом к кровати. На рукояти усматриваются следы крови, – положил револьвер на место.
– Ваше благородие, – начал околоточный, но пристав зло на него взглянул.
– Пиши далее, На полу, между кинжалом и револьвером различимы, – пристав посчитал, – шесть капель свежей крови; капли эти между собою скучены, ещё не засохли и довольно обильны. В той же комнате, по направлении от кровати к дверям, которые находятся в передней, а затем к кухне, на полу усматривается около десятка капель крови, отстоящих одна от другой в расстоянии четверти аршина, капли эти несколько бледны, видимо, были притоптаны. Написал? Внизу «частный пристав Богоявленский». Молодец, – похвалил полицейского, – пишешь разборчиво. – Потом обратился к врачу. – Теперь, господин Иванчевский, дело за вами. Составляйте протокол осмотра тела. Вот этот молодец, – ткнул пальцем в городового, – хорошо пишет и почерк разборчивый, поэтому советую воспользоваться его помощью.
– Благодарю, Иван Петрович, благодарю, – произнёс в задумчивости и каком—то отрешённом состоянии.
– У вас сложилось мнение по этому делу? – Частный пристав смотрел на мертвеца, хотя и чувствовал позывы желудка выплеснуться наружу.
– Иван Петрович, пока не осмотрю, не сделаю вскрытия, о деле можете меня не спрашивать. Мне не нравится строить догадки, для меня важны только факты. Вот вы сейчас будете выискивать мотив, если имело место убийство, а я только опишу то, что вижу на теле.
– Оно так, но…
– Иван Петрович, позвольте мне приступить к детальному осмотру.
– Не смею мешать, – и пристав направился к слуге Поплавскому, больно у того плутовской вид и очень уж бегающие глазки, то ли украл у хозяина что-то, то ли сам его к праотцам отправил. За спиною послышался голос врача, который монотонно диктовал то, что необходимо было запечатлеть в протоколе.
– Труп