Война с внутренним врагом. Олег ПлатоновЧитать онлайн книгу.
и разведчиком, и командиром роты в битве за Москву, и, особенно, в последние годы войны, когда работал в редакции журнала «Пограничник», где в аппарате и среди авторов было всего два славянина, включая самого Шевцова.
Борьбу с космополитами в конце 40-х Шевцов встретил в должности специального корреспондента газеты «Красная звезда», на смену гл. редактору которой Ортенбергу пришел генерал-славянин Фомиченко.
Русская патриотическая интеллигенция встретила борьбу с космополитизмом с пониманием и одобрением. Для журналиста Шевцова, познавшего еще в молодости засилье евреев во всех сферах жизни, их высокомерие и подрывную деятельность, еврейский вопрос приобретает особую актуальность, достойную серьезного исследования и анализа. Он включается в борьбу с сионистами. В 1944-м на страницах газеты «Красная звезда» появляется большая статья «Против антипатриотов в батальной живописи», подписанная И. Шевцовым и руководителями студии военных художников им. Грекова.
Иван Михайлович был, по сути дела, первым крупным советским писателем, который открыто выступил против развращающего влияния еврейства в русской культуре. Шевцов подробно рассказал мне, как создавался его знаменитый роман «Тля». Казалось, что время для издания было самое подходящее (1946–1948) – разгар борьбы с безродными космополитами, под которыми подразумевались евреи-сионисты. Однако даже в это время издать роман было нелегко. Иван Михайлович передавал мне ощущение тех лет:
«Я, молодой военный журналист, был дружен с художниками студии им. Б. М. Грекова и погранвойск. Там тоже часто звучали нелицеприятные слова «формалист», "космополит", «абстракционист». Сюжеты, характеры и образы действующих лиц – искусствоведов и художников, лежали на поверхности, сами просились на бумагу. Да и с фамилиями, по молодости, я не видел проблем: главных персонажей назвал Осип Давидович Гершман (искусствовед) и Лев Михайлович Барселонский (живописец). Но именно они-то и вызвали «вопрос» у директора издательства "Молодая гвардия" И. Я. Васильева: "Почему Гершман? Еврея нельзя изображать отрицательным. Еврей должен быть либо хорошим, либо отличным. Меняй фамилию на явно русскую, например, Иванов". – "А можно на русско-украинскую? – спросил я. – Иванов-Петренко, к примеру". – "Валяй. На Украине Гершманов тоже полно, – согласился Васильев. – Вот только Лев Барселонский подозрительный". – "Но он же не Шкловский, не Могилевский, не Слонимский", – успокоил я. И дальше развил: "Представь себе русского парня-художника с фамилией Мудянка. И он решил поменять ее на звучную, иностранную: Барселонский. Почему испанскую? Да просто нравились ему ее живописцы: Веласкес, Эль Греко". Васильев согласился на Барселонского. Это было в 1950 году. Книгу заблокировала цензура на целых 14 лет. В свет появилась «Тля» только в 1964 году.
Я не ожидал такой бурной, истеричной реакции на обыкновенную книгу о художниках. А тут радиоволны "Голоса Израиля", Би-би-си и прочих «голосов» заявляют: мол, впервые