Возвращение блудного сына. Александр ОмельянюкЧитать онлайн книгу.
сотрудничество и взаимовыручка касались даже и интимной сферы.
Пёс долго, терпеливо и видимо с наслаждением ожидал, пока Марийка вылижет ему всю паховую область, включая крупные яйца, которые она нежно обхватывала обеими лапками и вылизывала их аж до блеска. Пёс тоже не оставался в долгу. Он обнюхивал подружку под хвостом после улицы, умывал её своим огромным слюнявым языком, прижимая непослушную огромной лапой к полу. Но верхом изысканного ухода за подругой, просто высшим пилотажем, было очень аккуратное выкусывание своими огромными, но ловкими и точными зубищами блошек в густой шерсти кошки, внешне напоминавшей известного по телерекламе кота Бориса.
Выходя на улицу, Марийка всегда открывала собакам незапертую дверь, затем разбегалась с ними: кошки – налево, собаки – направо.
Но, пожалуй, самым забавным, самым киногеничным, были вечерние попытки маленькой кошки вынудить большую собаку пойти с нею гулять на улицу. Марийка вставала на задние лапки впереди Челсика, мордой к нему, обнимая его за шею и прижимаясь щекой к щеке. А тот не стряхивал навязчивую липучку, а ходил с нею медленно туда-сюда, влево, вправо, будто вальсируя. А чтоб не упасть и сохранить пристойную вертикаль, та смешно перебирала лапками: назад, вперёд, вправо, влево.
Если бы в этот момент включили бы какую-нибудь музыку, то точно бы показалось, что кошка с собакой исполняют танго. Наконец, Челсик сдавался, и парочка резво бежала играть на улицу.
Когда старший по возрасту уставал, то он прижимал к земле Марийку, которая и не сопротивлялась, изображая из себя убитую. Но, как только пёс терял контроль над ситуацией, Маня снова вскакивала, возобновляя свои дружеские объятия и любовные игрища со своим верным и добрым учителем.
Именно из-за этой дружбы Машка чувствовала себя на улице в полной безопасности, ходила гордо, величаво, иногда звучно имитируя собачий рык, переняв и многие другие собачьи повадки.
А самое безопасное для неё место было под мордой лежащего друга между его передними лапами, где она особо ощущала себя членом его стаи.
Не менее интересное творилось и с кошками Платона. Они каким-то образом, наверно по звуку, всегда чётко определяли неплотно закрытую дверь. И дождавшись удобного момента, помня об этом, наваливались на неё и входили в принципе запретную для них комнату. Этим особенно увлекался кот Тихон. То же самое происходило и с дверью ванной. Они, в основном Соня, тоже видимо по звуку, определяли, что дверь сейчас закрыта не на защёлку, и, действуя лапой, снизу открывали её.
Пока Платон вспоминал своих пушистых, осмысливал их поведение, пришла Надежда. В пятницу он был уже свободен от своей полностью выполненной работы, поэтому именно ему «выпала честь» обслуживать клиентов. Ведь «Марийка» берегла своего «Челсика» от переработки.
– «А где твои, эти… двое из ларца, одинаковы с… «лица»?!».
– «Как где? Работают!» – не смущаясь