Конан. Пришествие варвара (сборник). Роберт ГовардЧитать онлайн книгу.
лишь добавляло ему таинственности, а с нею и привлекательности.
– А я – Бёлит! – воскликнула она тоном, каким другие женщины говорят «я – королева!». – Гляди же на меня, Конан! – продолжала она, широко раскидывая руки. – Перед тобой Бёлит, владычица Черного побережья! О тигр Севера, холодный сын заснеженных гор! Закружи меня в неистовом вихре страсти! Мы вместе пройдем все пределы суши и моря! Я – королева по праву огня и стали и вооруженной руки, так стань же моим королем!
Конан посмотрел на заляпанных кровью пиратов, ожидая вспышек гнева и ревности. И ничего подобного не увидел. Черты воинов не отражали даже боевого исступления, успевшего угаснуть за прошедшие мгновения. И тогда Конан понял: для них Бёлит была чем-то большим, нежели просто женщина. Она была богиней, чью волю они и не думали оспаривать. Киммериец покосился на бедный «Аргус», который все также беспомощно переваливался с борта на борт, удерживаемый лишь абордажными крючьями. Его палубы были сплошь залиты кровью, и даже волны, плескавшие на борта, окрашивала багровая муть. Вдали синел берег, океанская даль отсвечивала зеленоватым. А прямо перед Конаном, призывно раскрыв объятия, стояла великолепная женщина, и душа варвара невольно отозвалась на призыв. Пройти неизведанные просторы рука об руку с этой молодой тигрицей, любить ее, сражаться и грабить…
– Ладно, – проговорил он, отряхивая меч. – Я пойду с тобой.
– Эй, Н’Яга! – Голос Бёлит прозвенел, как спущенная тетива. – Тащи сюда свои зелья, перевяжешь раны господина! Остальные – забирайте добычу и рубите канаты!
Конан сел на палубу, привалился спиной к фальшборту и позволил старому шаману заняться ранами. Скоро весь груз с несчастного «Аргуса» перетащили на «Тигрицу» и убрали в рундуки под палубой. Тела убитых купцов и погибших пиратов побросали в море привлеченным кровью акулам, а раненых чернокожих уложили на палубу для перевязки. Потом выдернули абордажные крючья, и «Аргус» с проломленным дном начал медленно погружаться в кровавое море, а «Тигрица», размеренно работая веслами, направилась к югу.
Сгущались сумерки, и глаза Бёлит сверкали в полутьме, как у пантеры в лесу. Поднявшись на корму, где сидел Конан, она сорвала с себя украшения, сняла сандалии и шелковую набедренную повязку и все это сложила у ног своего избранника. Потом поднялась на цыпочки, вскинула руки над головой – нагой белый силуэт, мерцающий в потемках, – и выкрикнула, обращаясь к глазевшей команде:
– Смотрите, жадные волки синих морей, на брачный танец Бёлит, чьи предки были королями Аскалона!
И она пустилась в пляску – как ветер в песчаной пустыне, как пламя, танцующее на углях. Все было в ее танце – и призыв к зачатию и рождению, и зов смерти. Движения танцовщицы, то резкие и хлесткие, то плавные и нежные, завораживали. Не в силах отвести взгляд раненые, распростертые на досках, забывали о тяжелых увечьях и смерти…