Пепел Нетесаного трона. На руинах империи. Брайан СтейвлиЧитать онлайн книгу.
прикажи кто-то выпороть ее в кровь.
– Я служу императору и империи, – тихо проговорила она. – Как и вы.
– Полагаю, – кивнул Джонон, – вы стараетесь служить, но стараться не значит преуспеть. Вам следует знать, что мне пришлось выделить для вас отдельную каюту – помещение, которое в ином случае послужило бы для хранения провианта, оружия… всего того, что могло бы сохранить жизнь людям в трудном положении.
– В этом нет надобности, адмирал. С меня хватит и гамака наравне с солдатами и матросами. У кеттрал не отделяют мужчин от женщин.
– Кеттрал больше нет.
Гвенна проглотила резкий ответ. И это было правдой или близко к истине.
– Тем не менее, адмирал. Мне не нужна отдельная каюта. Я всю жизнь жила и упражнялась среди мужчин.
– Мне нет дела до вашей прежней жизни. Моя команда не привыкла к женщинам на борту. Большинство этих людей – хорошие люди. Но не все. В любом случае я не допущу, чтобы вы их отвлекали, нарушали порядок и подбивали на ослушание.
– Под «ослушанием» вы подразумеваете изнасилование?
Отвернувшись от адмирала, Гвенна оглядела корабль. Полно людей на палубе – драят, тянут, поднимают, укладывают. Одни тощие как веретено, другие здоровяки, способные взвалить на плечо бочку воды или черного рома. Кое-кто поднимал глаза, встречался с ней взглядом. Единственная женщина на борту не осталась без внимания. Она проследила, как они двигаются, как держатся. Втянула в себя воздух, разобралась в запахах: любопытства, решимости, похоти, злости. Такое напугало бы многих женщин, и они с благодарностью приняли бы от Джонона отдельную каюту. Она попыталась вообразить, что боится этих мужчин, – и не сумела. Может, по недостатку воображения.
– Вы ограничите свои передвижения каютой и командирской столовой, – отрубил Джонон. – Если поднимаетесь на палубу, то не дальше этой надстройки. За нарушение приказа вас высекут, как любого члена команды. Вам понятно?
Она повернулась к нему, перевела дыхание и кивнула:
– Да, первый адмирал, понятно.
10
Жители Домбанга тысячелетиями вбивали в илистое дно просмоленные столбы, укрепляли их против течения, пытались подняться над уровнем высочайших паводков, измышляли способы закрепить направления русел, словно стоило им прокопать поглубже, выстроить повыше или выложить бревнами побольше изменчивых водных пространств, и безопасность будет наконец обеспечена.
Глупость! Так оценивали их странную веру в неизменчивость вуо-тоны.
Они не пытались сдержать разливы Ширван ни сотнями тысяч деревянных свай, ни отводными рвами, мостами и надстройками. Удержать реку в русле не проще, чем удержать воду в открытой ладони. Порочна была сама идея города, а в основе этой идеи – всякое строительство. Может, где еще, в дальних краях, в почве было больше камня, чем грязной жижи, реки держались в берегах каменистых русел, а холмы не меняли места в одну ночь, – может, там и разумно было закладывать фундамент для строительства. В лабиринтах